Надо помнить о том, что при встрече культуры с чем-либо внеположным для нее, происходит процесс выбора движения культуры и тут возникают две возможности. Одна – это, когда культура своего рода «по-своему», переработает то, что пытаются перевести на ее «язык» и она подгоняет это под себя саму (религиозный синкретизм), либо граница начинает расширять свои личные границы и сама начинает осваивать для себя новый «язык», внутренне при этом изменяясь что хорошо для миссионерства. Так как в первом варианте на Евангелие будут смотреть через «призму» культуры, во втором же варианте, культура увидит себя в новом свете – свете христианского Благовестия[41].
Стоит помнить о том, что уровень присутствия религии в публичном пространстве общества показывает то насколько имеет реальное значение, какая-либо религиозная конфессия в конкретном социуме. Поэтому стоит также помнить и о том, что сегодня на религиозный институт имеет свое давление и проявление целый ряд трансформаций, связанных как с общецивилизационными процессами (секуляризации, постсекуляризации, глобализации, ценностной сегментации, урбанизации, информатизации и технологизации), так и с реалиями общественного бытия[42].
Другим важнейшим аспектом в становлении культуры является - общение. Так как это важнейший канал трансляции самой культуры, новому поколению. В качестве примера стоит привести дефицит общения ребенка между взрослым, что приводит к отставанию развития всего ребенка. Современный быстрый темп современной жизни, быстрое развитие средств коммуникации, позволяет человеку находится в социуме, но при всем при этом все более пропадает живое, непосредственное общение, глаза в глаза. И сегодня надо снова учиться искусству ведения живого диалога, особенно это важно в сегодняшних условиях плюрализма мнений[43].
Тут возникает естественный вопрос о понимании того, что или кто такой интеллигентный, культурный человек? И вопрос не столь в том, что интеллигентность это последствия полученного особого образования (не только и не столько), т.к. случаются ряд жизненных обстоятельств, когда не возможно по ряду объективных или субъективных обстоятельств получить соответствующее образование. И потому интеллигентность проявляется не только в полученных знаниях, но в способности пониманию другого. Она проявляется в огромном количестве мелочей. В желании помочь не заметно другому, в экологической культурности человека, (не мусорить вокруг себя - окурки, ругань, подача дурных идей и прочего). Поэтому поводу Д.С. Лихачев писал:
«Интеллигентность – это способность к пониманию, к восприятию, это отношение к миру и к людям. Интеллигентность надо в себе развивать, тренировать – тренировать душевные силы, как тренируют и физические силы…Не имеющий понять другого человека, приписывающий ему только злые намерения, вечно обижающийся на других – это…человек, обедняющий свою жизнь и мешающий жить другим. Душевная слабость ведет к физической слабости»[44].
Но при этом стоит помнить о том, что иногда мы можем увидеть человека с внешне утонченными манерами за которыми может скрываться циничный, презирающий какие-либо нормы человеческой морали человек. И в тоже время, не кичащийся своим культурным поведением человек может обладать богатейшим духовным миром и глубокой внутренней культурой[45].
По словам кардинала Поль Пуара современные события с очевидностью показывают, что современная политика и экономика сами по себе не в силах разрешить стоящих перед европейцами проблем, ответить на их главные ожидания с точки зрения веры, настало «время благоприятное», «kairos», время извлекать уроки истории и призывать Церковь вместе со всеми христианами Востока и Запада к подлинной метанойе, покаянию: через смирение и обращение подойти к евангелизации культуры, которая является важнейшей основой для жизни отдельных людей и целых народов. Сделать ее плодоносной. Облагообразить и очистить культуру необходимо, дабы весть Христова вошла и в семьи, и в общественные институты, вдохнув жизнь в новую Европу[46]. Сегодня общественные институты такие как семья, школа подвержена дурному влиянию радикальной толерантности. Когда требования меньшинства и порой явно аморальные (греховные) требования меньшинства начинают выдвигаться, как обязательными требованиями к исполнению для большинства и начинают ставится во главу угла в социуме. Что мы наблюдаем особо остро в Европе.