Для Е. Н. Трубецкого второе пришествие Господа нашего Иисуса Христа есть полное преображение всего человеческого и мирского «…в Божеское и Христово», и потому:
«Это не какой-либо внешний, посторонний миру акт божественной магии, а двустороннее и при этом окончательное самоопределение Бога к человеку и человека к Богу – высшее откровение творчества Божества и человеческой свободы»[13].
При этом Трубецкой просит помнить о том, что:
«…свобода человека подчиняется единому вселенскому замыслу о человечестве и обо всей новой твари вообще: вот почему вне того вселенского целого, в котором открывается этот замысел, мы не найдем ни полноты этой свободы, ни откровения ее смысла»[14].
И потому далее Трубецкой пишет о «роковом бессилии отдельного индивида», который пытается своими силами порвать эту греховную цепь бытия. Для Трубецкого:
«Полное освобождение индивида[15] возможно лишь через всеобщее освобождение рода»[16].
Необходимо учитывать и такое обстоятельство, что свобода, которую Бог даровал человеку, Он Сам же не может у него отобрать. Потому что Божественный промысел состоит в том, чтобы к обожению, человек пришел по собственной воле. И это для Чистякова понятно почему. Для него, всякая попытка принуждения, тем более исходящие от Бога, отделило бы человека от Творца, лишило бы его неотъемлемого качества личности, способности к самоопределению и самосовершенствованию, без которых невозможно обожествление. Вить возможность богоподобия не отрицает саму свободу человека, но даже наоборот, предполагает ее как обязательное условие. Потому-то путь к Богу лежит через согласование двух воль: Божественной и человеческой, соработничество человека с Богом, синергизм, который происходит через личность Христа и в наших личностях это соединение должно совершится посредством Духа Святого и нашей свободной воли[17]. Человек свободен творить добро, но только лишь сам Христос может указать ему истинный путь праведности и жизни[18]. Это связано с тем, что духовное определяет весь жизненный образ жизни человека, приобщая его к вечности, к высшим достижениям культуры, к высотам духовности человека[19]. Вопрос стоит в том, чтобы идея творчества не была лишь нашей сублимацией[20].
С. Л. Франк более резко и четко говорит о проблематике свободы или точнее сказать ее отсутствия у человека. В частности, он пишет о том, что свобода является единственной точкой человеческого бытия, в которой возможна непосредственная связь человеческого с Божественным. Свобода для него ничто иное, как носитель духовной жизни, своего рода соединительное звено между эмпирическим и трансцендентным бытием. И поэтому для Франка, отсутствие свободы, забвение или даже пренебрежение ею, равносильно закрытости, замкнутости человеческой души; оно равносильно духовному удушению, отсутствию притока того духовного воздуха, которым дышит человек и без которого он не может существовать как человек. Для него отказ от свободы есть ничто иное, как своего рода духовное самоубийство, а всякое покушение на свободу другого человека есть покушение на духовное убийство в нем человека. Попытку уничтожить в человеке «образ и подобие Божие» и сделать из него животное[21]. Достаточно вспомнить не однократные сравнения в притчах Иисуса Христа о взаимоотношениях между господином, рабом, наемником и сыном. Где ясно дается понять, что человек с рабским мышлением (делающим что-то для Бога и слушающим Бога из-за панического страха пред Ним) и мышлением наемника (ожидающего обязательного некоего воздаяния за свой труд или послушание Богу, с позиции «Ты мне, а я Тебе») не может иметь будущего с Богом, но сыновство (взаимоотношений сын (дочь) и Отец) позволяет открыть дверь этих тесных взаимоотношений с Творцом.
Вопрос свободы человека может быть рассмотрен и с позиции подчинения Богу, как внутреннего характера подчинения Творцу, которое включает в себя добровольное подчинение в любви к Богу (Флм.1:14; 1 Кор.9:17; 2 Кор.8:16-17; 9:7; Рим.13:5; Еф.6:5-7), а также сознательного и творческого характера подчинения, основанного на свободе (Ин.6:66-69). В глубине свободы воли запрятан особый парадокс, который гласит о том, что для того, чтобы воле быть действительно свободной, ей как правило должно не хватать знания воли Божьей. Так как Бог не ожидает от нас исполнения каких-либо Его команд, но свободного творческого поиска Его воли, часто предоставляя нам даже равноценные альтернативные варианты действий. Поэтому наше послушание Ему должно строиться на рассуждении о Его воли (Рим.10:2; 1 Кор.14:20; Ин.15:15; Евр.2:11). В связи с чем наше развитие и подчинение Богу и является нашим развитием свободы – свободы во Христе[22].