Возвращаясь к периоду монгольского завоевания, хотя хан Узбек в нач. XIV века и ввел насильственно ислам, как государственную религию, в связи с чем его принятие стало обязательным для всех его подданных хана под страхом смерти. При этом данный указ не касался на русские княжества. Кроме этого новообращенные в ислам кочевники чтили православие не меньше ислама. Например, поступавшие на царскую службу татары охотно переходили в православную веру, и если принадлежали к аристократии, то получали соответствующий статус, а их потомки перенимали традиции и образ жизни православных. По некоторым подсчетам (сделанным Н. П. Загоскиным), 156 русских дворянских семей были татарского происхождения. Особо c XVI по XVII века выделялись такие роды, как: Вельяминовы, Зерновы, Сабуровы, Годуновы. Кроме того, после крещения они весьма могли претендовать на московский престол. Например царь Касимова Саин-Булат, приняв православную веру и получив при крещении имя Симеон, несколько лет правил при Иване Грозном был великим князем московским и после смерти царя Федора (сына Ивана IV) претендовал на трон, хотя его занял Борис Годунов – русский боярин татарского происхождения[59]. В тоже время безусловно выстраивались свои взаимоотношения Руси и Орды. В частности, в результате последних двадцати лет исследования, ученые пришли к выводу, что с некоторой уверенностью можно предположить, что на протяжении всего периода татаро-монгольского господства Русь была не данницей Орды, а являлась составной частью этого огромного и могущественного государства. В общей сложности за последние годы были систематизированы, собраны воедино, изданы и проанализированы многочисленные источники по истории татаро-монгол, изучены разнообразные стороны золотоордынского, древнерусского и церковного права, проанализировано восприятие монгольского господства современниками XIII–XV вв; уточнены различные аспекты русско-монгольской войны и её последствий. Перечисленные исследования позволили расширить понимание военно-политических, экономических и социальных процессов, протекавших в Древней Руси XIII–XV вв. В результате с большой уверенностью можно утверждать о том, что стоит говорить о включении древнерусских земель в состав владений Улуса Джучи, а древнерусских элит – в круг политико-правовых процессов ордынского мира[60]. В тоже вроемя стоит определить, что следует понимать под определением «элиты» в отношении XIII–XV вв. В определённой мере можно говорить о существовании множества конкурирующих и соперничающих между собой различных многочисленных социальных и элитарных групп: княжеских, дружинно-борских, городских, церковных и иных. С известной степенью осторожности допустимо говорить о существовании на Руси множества элит, взаимное соотношение которых, между тем, видится неоднозначным. В целом же круг древнерусских правящих элит XI–XV вв. хорошо понятен. Так, например, в него входили не только князья и члены княжеской семьи, но и боярство, дружина, значительная часть княжеских слуг, отождествляемая с нарождающимся дворянством, купечество, представители епископата в лице митрополита и правящих архиереев. Но при этом все же не совсем ясно видится проблема включенности игуменов монастырей в состав элит. Совершенно неясно, насколько этот круг лиц воспринимался в Орде в качестве знати. Так, например, уставы церкви кн. Владимира, относящиеся к XIV в., отождествляют игуменов с церковными людьми, низводя настоятелей монастырей до уровня своего рода «холопов. Подобные процессы наблюдаются и в отношениях между князьями и представителями городской знати. В значительной мере целостность Улуса Джучи обеспечивалось единством его политических элит, включавших в себя не только собственные правящие элиты, но и знать иных народов, входивших в политическое, территориальное, культурное пространство Орды. Несомненно, что в круг этих элит вовлекались и представители знати Древней Руси[61]. Помимо выше сказанного, продолжая разговор о ханских ярлыках, они давали и другие возможности, такие, как:
«Во-первых, ярлыки охраняли святость и неприкосновенность веры, богослужения и законов Русской Церкви. Во-вторых, ярлыки охраняли неприкосновенность всех лиц духовного звания, а также всех церковных людей, т. е. мирян, находившихся в церковном ведомстве и живших на церковных землях, и, наконец, всего церковного имущества. В-третьих, ярлыки освобождали все духовенство, а также церковных людей и церковные имущества от всякого рода податей, пошлин и повинностей ханам. В-четвертых, ярлыки освобождали духовенство и церковных людей от всякой ответственности пред властями и судами. Древняя Русь под игом орды гражданскими во всех делах, даже в разбое и душегубстве, и подчиняли этих людей только власти и судам церковным…». Так же ведение поголовной «налоговой» переписи со стороны Орды на покоренной Руси не касалось «…архимандритов, и игуменов, и иноков, и попов, и дьяконов, и клирошан, и всего причета церковнаго». Вдобавок Орда освобождала церковный люд от воинской службы и всякой общественной работы. Льготы и привилегии, даваемые русской православной церкви ордынскими ханами, дополнились жалованными грамотами - особыми правами церкви от князей и бояр. Права эти были следующие: