- Замечательно, Клюквица, - перебила на половине ответа ученицу женщина. – Отлично, как всегда. Но хотелось бы, чтобы и другие работали! – она строго обвела глазами класс, и каждому присутствующему показалось, что именно на нём она остановила взор. Мучительный опрос вскоре закончился, и ребята приступили к новой теме: «Добыча полезных ископаемых на Плоском хребте в семнадцатом веке».
- Давай послушаем ради разнообразия, - предложила Сонечка.
- Ты на каждом занятии истории так говоришь, - фыркнула Лизавета.
- А ты постоянно отказываешься. Плоский хребет – это же Юрган, Лиза! Неужели неинтересно узнать побольше о месте, где живёшь?
- Юрган? – Заболоцкая была удивлена. Рыжая девочка ткнула пальцем в строку следующей главы в учебнике. – Да, правда. Ты меня убедила, - девушка подпёрла голову обеими руками, изображая почти неукротимую тягу к знаниям. Из всей часовой лекции Елизавета усвоила только одно, прочем, единственное значимое, сказанное педагогом, но растянутое на весь урок: на территории, где находился второй особняк Заболоцких, раньше велась добыча различных драгоценных металлов и камней, в том числе и ростерита – самого распространённого полезного ископаемого в Азии. Глубоко под землёй проходила целая система туннелей, и несколько веков назад толпы рабочих людей спускались туда каждый день в надежде найти новые залежи берилла. Сегодняшнее занятие Лизавета признала весьма познавательным и отнюдь не таким узкопрофильным, каким представлялось на первый взгляд: ученикам рассказали о разнообразии видов этого драгоценного камня, тяжёлых условиях труда шахтёров, а также об очевидной связи названия молодого государства и ростерита: оказывается, вплоть до семнадцатого века основным занятием и способом получения прибыли на Руси была добыча полезных ископаемых: в западной части обнаружили огромные месторождения так называемого «чёрного золота», а в восточной – берилла, так что все жители Зауралья носили прозвище «Нефтяники», а Послеуральцы стали «Ростерянами» (что, на мой взгляд, более обидно). Люди так привыкли к этой кличке, что после раздробления старой страны надвое, первая половина, не подозревавшая о расколе, лишь в результате реформы вековой давности нареклась Россией, а вторая была названа в честь основного рода деятельности её жителей, то есть Ростерией.
- Сейчас, разумеется, раскопки в той области и многих других запрещены, - заключила учительница. – Наша земля и так истощена по милости предков, и мы должны быть благодарны Жизни за то, что она согласилась поселиться в этих краях, поэтому больше мы не собираемся мучить почву и осквернять её лопатами и молотами, - блондинка недоверчиво улыбнулась: если добыча остановлена, то откуда на безымянном пальце девушки появился дорогой перстень с огромным аквамарином? – И только один раз в году, в Памятный день, двум самым большим компаниям разрешено мизерными количествами – не более полутора килограммов - разрабатывать месторождения берилла, за непомерную пошлину, конечно же, - вынужденно добавила женщина, а Лизавета удовлетворённо кивнула.
- Как говорится, забота о земле не отменяется, но кушать хочется всегда, - пробормотала Сонечка.
- Лирическое отступление закончилось, вернёмся к теме урока: Юрганские туннели больше не используются, так что около двух десятков лет назад, то их засыпали… правда, не очень старательно и равномерно, - вновь вмешалась преподавательница.
- Вы хотите сказать, что где-то под Плоским хребтом до сих пор существуют пустоты? – спросила дотошная Алёна.
- Да, так и есть, - согласилась учительница истории.
- Значит ли это, что у некоторых там живущих есть возможность провалиться под землю? – елейным голоском спросила ученица. Софья толкнула соседку локтем.
- На тебя намекает.
- Думаю, всем это известно, - средняя Заболоцкая отвечала, абсолютно не слыша вопроса – в её голове постепенно формировалась мысль: если глубоко под Юрганским поместьем Заболоцких проложены ходы, и теперь они находятся в открытом доступе, то…
- Лиза, ты в трансе или медленно замерзаешь? – отвлекла подруга рыжая девочка.
- Тихо! – цыкнула та. – Возможно, я решила загадку.
- Что? – не поняла Соня. – Объясни, будь добра.
- Только если уверюсь, что права, - Елизавета поплотнее закуталась в плед, пряча в колючую шерсть побелевший нос.
Звонкие колокольчики звучали сегодня как-то необычно: не хором, а словно каждый захотел запеть отдельно, на свой лад, к тому же в мелодии, если так можно назвать происходящее, бьющее по ушам безобразие, отчётливо слышались нотки тревоги. Блондинка хотя и не была суеверной, но в знаки верила, так что подобное её насторожило.