Супруги одновременно вздохнули, осознав, что дольше разговорами откладывать неприятное нельзя.
- Это тяжелее, чем я думала, - призналась Заболоцкая старшая.
- Нет, нам просто, к счастью, ещё не приходилось думать в подобном ключе, - мужчина постоял в раздумье. – И не смей надеяться на их благодарность! – строго сказал он, непонятно кому адресуя наставление. – Современные дети всегда считают, что правы или, по крайней мере, менее неправы, чем остальные.
- Я знаю, знаю, - кивнула, храбрясь, жена и… щёлкнула позолоченным шпингалетом, тем самым запирая старшую дочь внутри. Николай же, с невиданной для аристократии силой, перехватил тяжёлую балку и опустил её на две крепкие скобы по бокам от двери, окончательно закрепив за Лизаветой, сейчас мирно спящей и ни о чём не подозревающей, статус пленницы. Проделав такие же манипуляции в отношении младшей дочери, родители буквально сбросили тяжёлый груз с плеч, не весь, конечно, но ощутимую его долю.
- Мы же скоро их выпустим? – безо всякой надобности осведомилась Олеся.
- Конечно. Ведь, как я понимаю, кульминации ждать недолго.
- Нужно сообщить Императору…
- Разумеется, но утром. А пока подготовим речь.
***
Очнулась Елизавета не оттого, что солнечные лучи обжигали кожу; в комнате было темно, словно ночью, но блондинка чувствовала, что впервые за долгое время набралась сил. Она сбросила плед, с хрустом потянулась и опустила ноги на пол – она выспалась и жаждет или деятельности, или поесть. Девушка легко поднялась, сделала зарядку, с удивлением отметила хорошее настроение и на цыпочках подкралась к двери – домашние наверняка ещё не проснулась. Дёрнула за ручку. Ещё раз. И ещё. Тщетно. Упрямый замок не желал поддаваться и выпускать пленницу наружу. Лизавета в недоумении отошла. Затем последовала серия беспощадных ударов. Крепкая древесина стойко промолчала, зато заскрипела щеколда с той стороны. Дворянка, в ещё большем шоке, снова остановилась и задумалась: её заперли снаружи на засов. Заперли. «Наверное, Сашка или Илья подшутили», - без злости, несколько заторможенно решила блондинка. Родители ещё спят и скорее всего не слышали остервенелую дробь и хруст косяка. Альтернативный выход из ситуации возник в Лизиной голове довольно быстро: перевеситься через подоконник и попросить у прохожего помощи, ибо дожидаться утра девушка не желала. Она развернулась на сто восемьдесят градусов… И остатки сна мгновенно слетели. Обескураженная, она подбежала к плотно захлопнутым ставням. Судя по всему, кто-то ночью закрыл створки на ключ изнутри. Елизавета прижалась к миллиметровой щели между досками, и глаза резанул яркий, отнюдь не восходный свет. Девушка взглянула на часы – теперь ясно, отчего вернулось давно её покинувшее ощущение бодрости – часовая стрелка издевательски пронзала двузначное число на самом верху циферблата. Полдень. Спустя минуту размышлений Заболоцкая недоверчиво хмыкнула и вновь попытала счастья около двери, надеясь на, не много-не мало, авось. Окончательно убедившись, что щеколда случайным образом не исчезла, блондинка прислонилась к стене, уже не отвергая первоначальное предположение. Вчерашняя исповедь, неестественно спокойно настроенные родители, ласковые увещевания в её неполном психическом здоровье. Очевидная и короткая цепочка раздумий, наконец, привела Лизу к единственно-возможной догадке.
- А-а-а-а-а-а!!! – в бешенстве закричала девушка, сбивая костяшки о дерево. Гул от ударов наполнял всю гостиницу – проникал в щели, спускался по лестнице, ввинчивался в фундамент. По крайней мере, так казалось узнице. – А! А! А! – каждый возглас сопровождался новым грохотом. Блондинка обессиленно охнула и облокотилась о косяк. Во внезапной тишине послышалось неуверенное топтание на месте и шёпот. Разумеется, дворянка почти сразу узнала невидимых наблюдателей.
- Откройте немедленно, - устало хлопнула она ладонью по двери. – Вы слышите меня? Мне срочно нужно в уборную! – прибавила она неоспоримый аргумент.
- Принцесса, - выдержав паузу, заговорил папа, - госпожа Ирма обязательно выпустит тебя на некоторое время для посещения общественных мест, но не раньше, чем ты успокоишься.
У невольницы дыхание спёрло от возмущения.
- Вы считаете, я смогу угомониться после того, как родные отец с матерью посадили меня под замок, словно цирковое животное и велели выводить только по нужде?
- Не стоит себя накручивать, - строго сказала Олеся. – Мы не изверги, и нам очень тяжело было принять это решение. Ваша безопасность – самое главное, а что вы о нас подумаете…
- Наша? – переспросила Заболоцкая средняя. Воцарилось молчание. – Саша тоже взаперти?