- Чудесная, - мечтательно зажмурилась Лизавета. – Ой, Соня, ты обязательно должна выпить хотя бы глоток, иначе не поймёшь! Это нельзя описать, ни на что не похоже… Лучшее!
- Боюсь, суждено мне маяться в неведении, - вздохнула Софья. – Когда мы работаем на кухне, нас, как в древние времена, петь заставляют.
- Зачем? – не поняла девушка.
- Ты совсем не интересуешься историей, да? – и проигнорировав Лизино «Я вообще школьной программой не особо интересуюсь...», продолжила, - Несколько столетий назад в России, при крепостном праве, девушек, собирающих плоды на господском огороде, заставляли петь, не прекращая, чтобы те не могли съесть ни единой ягодки.
- Надо же, - удивилась средняя Заболоцкая, - никогда бы не подумала, что Олежик – жестокий рабовладелец!
- Работаем, как мама Джан, зато оплата хорошая, - пожала плечами рыжая.
Блондинка оглянулась и только сейчас заметила, что стены этой залы тоже полностью завешаны различными редкими картинами.
- А Лихоборовы, кажется, любят искусство… Или щегольство.
- В этой комнате собраны произведения только местных художников, - сообщила Соня, - смотри-ка! Это Иван Алексеев, наш почти современник, мне особенно нравится, - и указала на большое полотно, около которого недавно стояла. Лиза прищурилась, разглядывая. На холсте в ярких, преимущественно фиолетово-сине-зелёных красках были изображены несколько кошек (причём очень забавно изображены: кто в пенсне, кто с галстуком, кто в средневековых припудренных париках), что сидели ночью вокруг костра и смотрели на звёздное небо. Снизу на слишком рельефной тяжёлой раме выгравировано: «Кошки и звёзды. И. Алексеев, 231 г).
- Как тебе? – с нетерпением спросила рыжая девочка.
- Название жуткое.
- Как будто ты смогла бы придумать лучше, - обиделась Соня. – Он художник, а не писатель!
- Мне больше нравится эта… - Елизавета ткнула пальцем в соседнее произведение, как вдруг относительную тишину нарушили чьи-то голоса; постепенно к ним прибавился звук шарканья подошв. Кто-то, скорее всего двое, стремительно приближался к зале.
- Олег Ярославович, - побледнев, узнала Софья поступь нанимателя. У Лизаветы волосы зашевелились. – Идёт сюда!
И правда, шаги снаружи стихли аккурат перед дверью.
- Не сносить мне головы! – отчаянно зашептала рыжая девочка. – Премии лишит, а если не повезёт, то и оштрафует! Или ещё хуже…
- Ты уже пятый год так говоришь, - неуверенно попыталась подбодрить подругу Заболоцкая.
- Да, но в этот раз всё намного, намного серьёзнее! Раньше он не замечал меня за прогулами или общением с тобой, - обречённо почти всхлипнула та.
Лиза на удивление быстро и здраво принялась соображать и вдруг, о чудо, наткнулась взглядом на небольшой, низкий, вряд ли больше метра в высоту, комод в углу. Она схватила подругу за руку, протащила через комнату, открыла тумбу и сначала затолкала внутрь спутницу, а потом, сама не зная, зачем, с трудом втиснулась следом и сдвинула створки вместе за секунду до того, как скрипнула ручка и хозяева вошли в картинную залу. Шкаф был очень маленьким, и девушки смогли поместиться в него только из-за миниатюрности обеих. «Да, если бы на месте Соньки оказалась Сашка или Женя, мне пришлось бы остаться снаружи», - размышляла Лиза, всё ещё не понимая, почему спряталась вместе с приятельницей. Тем временем вошедшие остановились где-то недалеко.
- … И всё же я недоволен…
- Меня не волнует! Это моё дело, как проводить свободное время! – второй голос, мальчишеский, только казался грубым, на самом деле в нём сквозило отчаяние и неуверенность.
- Ты грубишь, - вздохнул, наверное, Олег. – Это наше общее дело. Ведь если отбросить мораль, то чисто материально я за тебя отвечаю, и буду отвечать в случае хоть малейшего твоего проступка, а за нами сейчас ведётся особая слежка вследствие нашего особого положения.
- Вот именно, положения! Мне и даром этот дар, прости за каламбур, не нужен! Мы отлично жили…
- А сейчас живём плохо?
- Нет, но… Чего тебе стоило тогда уступить? Пусть Заболоцкие бы слюнями от счастья изошли, а мы бы налог не платили.
- Тебе жалко денег? Первый раз от тебя слышу. Хотя, возможно, ты, наконец, становишься хозяйственным.
- Смешно, пап. А гости в восторге от твоего представления, лучшая актёрская игра, а умение салютом плеваться – однозначно одно из самых полезных и нужных в последующей жизни.
- Я не понимаю, чего ты хочешь добиться. Спровоцировать на конфликт? Вынужден тебя огорчить, я флегматик, и у тебя ничего не выйдет. Отвлечь меня от основного вопроса и выставить виноватым? Не получится, так что вернёмся к нему: скажу прямо, мне не нравятся твои друзья. Они кажутся не самой лучшей компанией…