***
Сегодняшнее утро однозначно не входило в десяток самых лучших в списке Лизы. Во-первых, потому что началось оно неоправданно рано – в пять тридцать, и во-вторых, потому что сейчас девушка с хмурым невыспавшимся видом осматривала в зеркале свой школьный наряд. Голубая блузка с длинными рукавами и светло-коричневый комбинезон с расклешёнными штанинами. На ногах поблёскивают тёмные лаковые туфли, у горла повязан галстук цвета манго. Конечно, это всё замечательно, но даже новая шёлковая лента в косах не поднимает настроения. Лизавета вовсе не была отпетой лентяйкой, хотя и любила бездельничать, в школе никто не смел её обижать, помня о крайне боевом настрое и беспроигрышной тактике боя, вставать с лучами солнца девушка давно привыкла, но сегодня с самого утра в сердце копошилось что-то непонятное, отвратительное, не дающее покоя - какое-то мерзкое чувство, часто возникающее у людей, забывших о чём-либо неприятном, но важном. Так же и Лиза тщетно углубилась в воспоминания, желая найти мучившую её причину своего плохого настроения. Девушка напоследок придирчиво оглядела своё отражение и вышла из комнаты, медленно сходя вниз по винтовой лестнице. При этом блондинка не забывала себя корить себя за то, что в детстве решила жить на самом верху башни, потому что теперь спуск занимал приличное количество времени, а подъём… Кстати! Елизавета остановилась на половине пути, закусила губу, чтобы не выругаться вслух, и направилась обратно в спальню, за сумкой с тетрадями и перьями. На первом этаже ученица появилась десять минут спустя, с крайне недовольным видом, горчичного цвета рюкзаком на плече и большим ломтем белого хлеба с шоколадной пастой в правой руке, который она немедля куснула, и пошла к выходу, хмуро пережёвывая булку. Но стоило ей распахнуть ворота и сделать первый шаг навстречу новому учебному годы, как её остановил окрик матери:
- Стоп. Что ты ешь? – Олеся в деловом удобном тёмно-синем костюме неожиданно преградила дочери дорогу. Девушка продемонстрировала скромный завтрак. – А знаешь ли ты, что мы уже давно ждём тебя в столовой? И Саша, и Коля, и я, в конце концов. Сидим за столом и размышляем: скоро ли ты соблаговолишь к нам спуститься или суждено нам всем ждать до обеда? Кажется, Лиза уже проснулась, говорю я, наверное, в школу собирается, не буду подгонять...
- Я действительно собиралась, - блондинка встряхнула сумкой в доказательство.
- Как долго? Пять минут?
- Вам ничто не мешало поесть без меня, - огрызнулась девушка, - вы же помните, с утра у меня нет аппетита.
- Конечно, на геркулесовую кашу нет. Зато на хлеб с шоколадом – всегда!
- Мама, кажется, ты учила меня, как нужно правильно питаться, когда мне было семь лет.
- Не многое же ты усвоила за прошедшие восемь, - скептически фыркнула Олеся. – Как я понимаю, завтракать ты не собираешься? Могла бы тогда хотя бы посидеть с нами, подождать. Или ты считаешь, семьянинам так поступать необязательно?
Лизавета с мрачным торжеством осознала, что нашла повод для своего плохого настроения.
- Ты забыла? Я всегда ухожу в школу раньше, у меня нет времени, - она попыталась протиснуться в щель между матерью и косяком.
- Разумеется, его у тебя нет. И не будет, если продолжишь тратить его не-пойми-на-что, - женщина устало потёрла глаза и сдалась. - Меня всегда интересовало, почему выходишь ты сильно заранее, а на уроки частенько опаздываешь.
- Понятия не имею, - буркнула девушка, после чего встала на цыпочки и быстро поцеловала маму в щёку. Та рассерженно одёрнула рукав на запястье и пропустила блондинку. Средняя Заболоцкая воспользовалась случаем и, громко попрощавшись со всеми остальными домашними, размеренным шагом отправилась в школу.
- Подожди! – девушка снова остановилась и повернулась к Олесе с выжиданием. – Как ты успела взять булку, если даже не заходила в столовую?
- Мне на кухне дали, - пожала плечами та.
- Эх, Ленка, Ленка… - осуждающе пробормотала мать.
- Вам с папой тоже пора собираться, - заметила Елизавета, взглянув на наручные часы. – Вы ведь должны ехать в Приречный.
- Знаю, - отмахнулась женщина. – Я, в отличие от кого-то, лучше на работу опоздаю, но с родственниками посижу.
Девушка уже открыла рот, чтобы как-нибудь колко ответить, но за спиной матери внезапно показалась Саша, с большой чашкой чая в руках.
- Опять спорите? – беспечно спросила она, осторожно делая маленький глоток.
- Санечка, я уже множество раз повторяла, мы не спорим, просто обсуждаем, - отрезала Олеся.