Он широко улыбнулся — неприятный тип. Сразу чувствуется, что этот Ирвинг тот еще подхалим. И вероятно именно это помогло ему стать начальником стражи, потому что с таким пузом вряд ли он является выдающимся и отважным воином. И если я не ошибся, это многое говорило о самом хозяине графства. Если граф Жоэль выбирает себе в приближение льстецов и подхалимов, а это я определил не только по начальнику стражи, но и по лекарю и мастеру граней, значит граф тщеславен и не слишком умен. Конечно, я мог и ошибаться, но чутье меня обычно в таких делах не подводило.
— Я расскажу все подробности графу, — холодно ответил я.
— О, обязательно, — кивнул Ирвинг, — но сначала его доблесть Ульвис задаст вам несколько вопросов. Не зря же он сюда приехал аж из Сол-Меридии.
Начальник стражи захохотал, но ни я. ни тем более Неспящий ничего в это смешного не увидели, поэтому Ирвинг резко посерьезнел и требовательно протянул ко мне руку:
— Можно мешок? Я так понимаю, там те самые головы?
Я с подозрением взглянул на него, затем на мешок с запекшейся кровью, и все же отдал его начальнику стражи:
— Это была банда преступников во главе с человеком по фамилии Дигайро. Возможно вам такое имя известно?
Ирвинг озадаченно уставился на меня, словно бы не верил, даже в мешок заглянул.
— Мы… мы давно пытаемся поймать этих мерзавцев. Они долгие годы орудуют в море и грабят торговые корабли. Просто удивительно, что вам удалось их обезвредить! Хотя, с вами ведь была Красная Мари, — он приторно улыбнулся, — она еще так молода, а уже почти легенда.
Я перевел взгляд на Неспящего:
— Задавайте свои вопросы, я готов отвечать.
Мне хотелось поскорее покончить с этим, да и оставаться с Неспящим надолго не слишком безопасно. Но с другой стороны, а это чисто научный интерес, мне было очень любопытно, что эти маги из себя представляют и почему в народе считают, что ради магической силы им пришлось лишиться души.
Ринго Ульвис уставил на меня цепкий, внимательный взгляд:
— Как вам удалось отыскать похитителей? Как вы узнали, что это именно они похитили графиню Лишану Жоэль?
— Это произошло случайно, мы прошли через пространственный проход и оказались в море. А корабль похитителей оказался поблизости. Мы попросту наткнулись на него, когда хотели попросить о помощи.
Не было смысла лгать Неспящему, я держал в голове, что члены культа Шаргана чувствуют куда больше, чем любая ведьма проницатель. Да и никто толком не знал, что именно они умеют. Неспящие свои тайны держат в строжайшем секрете.
— Они сами вам рассказали, что взяли в плен графиню? — спросил Ульвис.
— Нет, они вели себя враждебно, как только мы оказались на корабле. У нас завязалась драка, нам удалось их одолеть. От одного из преступников я узнал о пленнице. Так все произошло.
— А что произошло с баронессой Мари Дерей? — он внимательно уставился на меня.
— Она потратила слишком много магических сил во время битвы, — сказал я.
Нет, про проклятый артефакт рассказывать было не с руки. Я чувствовал, что он как-то связан с Неспящими, потому что именно при появлении Ульвиса он начал вести себя странным образом.
Неспящий кивнул, затем протянул мне руку:
— Отличная работа, Теодор Фел. Поздравляю.
Я покосился на его ладонь. Пожать — значит дать ему возможность узнать обо мне куда больше, чем мне хотелось бы, а не пожать — это будет выглядеть слишком подозрительно. Но из-за раненого сердца мне в какой-то мере повезло, Неспящий не сможет услышать стук двух сердец. Левое стучало слишком слабо и редко. И все же пауза вышла подозрительная, но я тут же нашелся как выкрутиться:
— Вы ведь не станете поглощать мою магическую энергию? — в шутку спросил я.
Ульвис холодно усмехнулся:
— Мы поглощаем исключительно энергию преступников и исключительно с разрешения Его величества Зейна Ворлиара.
Я усмехнулся, изобразил, что такой ответ меня устраивает, и взялся за его холодную твердую ладонь.
Ринго Ульвис слишком сильно ее сжал и не отпускал, когда я хотел убрать. Я не чувствовал воздействия, но знал, что он пытается ощутить силу или применить эмпатическую грань. Но у него так же, как и у Мари ничего не вышло.
Он резко отпустил мою руку и с внимательной придирчивостью уставился на меня.
— Я не почувствовал вашу силу, Теодор Фел. Я мог бы счесть, что вы вообще не имеете способностей к граням, но на вашей груди висит трехгранник.