— Я с удовольствием! — поднял руку Евгений Сюсюк.
— Я тоже не откажусь, — поддержал его Василь Гарба.
— Ну что же, можно часок посидеть, поговорить, — кивнул Максим Ромашко.
Аида в цветастом фартуке и домашних шлепанцах оторопело смотрела на ватагу, ввалившуюся в квартиру. Она ждала одного Григория. Прикидывала, как начать разговор с ним, чтобы не бередить свежие раны ни себе, ни ему. И вдруг — на тебе!
Гости неловко топтались в прихожей, не зная, куда положить принесенные свертки. Аида опомнилась первой. Сделав вид, что у них в семье все в порядке и она с нетерпением ждала мужа, растерянно всплеснула руками, засуетилась.
— Не позвонил, не предупредил... — избегая называть Григория по имени, вздохнула Аида. — Раздевайтесь. Принесенное — на кухню! Кто хочет мне помочь?
Ромашко толкнул в плечо Сюсюка:
— Ты еще не женат. Давай помоги хозяйке. Набирайся опыта семейной жизни.
Вместе с Григорием они раздвинули дубовый стол, застелили клетчатой выглаженной скатертью.
Аида поставила фужеры, стаканы.
— Сейчас мы картошечки отварим. У меня есть селедочка, грибочки.
— Ничего этого не надо, дорогая хозяюшка, — погладил Аиду по плечу Ромашко. — Мы пришли просто попить чайку, немного посидеть, поговорить. Правда, принесли с собой две бутылки шампанского. Если не возражаете... Надеемся, что и вы разделите с нами компанию.
— Конечно, с удовольствием посижу с вами. О чем речь, — улыбнулась Аида.
Григорий пододвинул ближе к столу мягкие удобные кресла.
— Рассаживайтесь кто где желает.
— Что-то мне пить захотелось. — Ромашко открыл бутылку с минеральной водой. Налил полстакана. Выпил. Чмокнул языком.
— Вкусно! Пустая водичка, а сколько наслаждения!
— Вот ты, Петрович, сказал «пустая водичка». А она не пустая... — хитровато прищурился Григорий. — Какие чувства вызывает!
— Обычная биохимическая реакция... Раздражение чувствительных бугорков языка...
— Э, с этого бока я знаю, — Григорий взял из рук Аиды тарелки с ветчиной, колбасой, сыром. Поставил их на стол. — Я хочу проложить мосточек между ощущением и мышлением... Что, если мысли и чувства рассматривать как синтетическую субстанцию, куда целесообразно отнести логический анализ, зрительное и слуховое восприятие, вкус, запах, осязание?
— Слишком сложно. Сваливаешь все в одну кучу. — Ромашко подошел к книжному шкафу, взял с полки зеленый томик, полистал. — Вот где оно... Академик Колмогоров, надеюсь, для тебя авторитет. Послушай его мнение. Он говорит, что условные рефлексы свойственны всем хребетным, а логическое мышление возникло лишь на самой последней стадии развития человека. Все предшествующие формальному логическому мышлению виды синтетической деятельности человеческого сознания, которые выходят за рамки простейших условных рефлексов, пока что не описаны на языке кибернетики.
— Вот и Колмогоров пришел к выведу о синтетичности человеческого сознания, — захохотал Григорий.
— Синтез собранных и проанализированных организмом сведений о его внутреннем состоянии и внешней среде не приводит к выводу о наличии мышления.
— Хорошо! А Бернштейн? Физиологи выявили разницу между «дологическим» типом работы нервной ткани и эволюционно новейшими системами нейронов, действующих по принципу «все или ничего». От таких неокинетических, или новоподвижных, форм передачи нервных сигналов Бернштейн отличал формы палеокинетические, или древнеподвижные. Последние могут распространяться и поперек нервных волокон с диэлектрическими оболочками. Для палеокинетических сигналов эти оболочки не составляют помех. Выходит, что весь организм вдоль, поперек, по диагонали пронизан нервными сигналами.
— Отдельно взятые высказывания еще ничего не доказывают, — Ромашко поставил книгу на место, сел. — Может, хватит об этом? На мудрые разговоры у нас будет время и в лаборатории. Давай лучше пофантазируем. Вот ты говоришь — мысль... Что же это такое? Я представляю ее в виде замедленной молнии. Ее угасающий след — это память. Ты, надеюсь, видел, как за кормой корабля или самолета тает след, постепенно темнея, теряя свои очертания. И тут есть нечто общее с памятью. Ты говоришь — возбуждение, торможение... А что это такое? Процесс? Возьми аналогию с электрическим током... Напряжение, сила тока, электродвигательная сила — все эти величины мы научились определять и измерять, так и не узнав, что же такое ток. А возбуждение нерва? Что оно? Сокращение, удлинение, вибрация нейрона? Или что-нибудь другое? Ты не знаешь, я не знаю, Василь и Евгений тоже не знают...