Размышляя над заданием, поставленным Научным центром перед лабораторией, Петр Яковлевич пришел к выводу, что именно умелая организация труда коллектива должна стать тем стержнем, который определит черты и содержание всей работы. Разработка должна проводиться комплексно, опираясь на основные компоненты — суть дела, технологию, взаимодействие, индивидуальные черты исполнителей, связь между ними постоянная, надежная. Рядовой инженер, конструктор, руководитель бригады, дирекция представлялись ему одним целым, — части этого целого связаны между собой, как отдельные органы в организме.
Мирослав Михайлович, как и обещал, прислал математиков-разработчиков, людей опытных, бывалых. Они сразу же высказали Петру Яковлевичу свои соображения, как и на какие части расчленить всю систему, определили контрольные параметры каждого компонента.
На следующий день состоялось собрание коллектива лаборатории. На нем присутствовал и Мирослав Михайлович Козак.
Выслушав выступления математиков-разработчиков, Савич пожал удивленно плечами.
— Какие еще контрольные параметры?
— Э, голубчик, объем программы — коварная вещь, — встал Мирослав Михайлович. — Не так давно был у нас случай... Для оперативной памяти мы использовали магнитные ленты. Поиск алгоритмов отнимал много времени. И все-таки система как-то работала. В следующей разработке оперативную память поместили на дисках. Радовались доступности и простоте решения. А вышла ерунда. При определении объема оперативной памяти для каждого компонента емкости ее заранее не установили. Отсюда и пошли все беды: общие размеры системы увеличились, а скорость заметно уменьшилась.
— У нас немного иные обстоятельства, — вмешался Петр Яковлевич. — У меня есть два предложения. Первое — разработать программу с многими факультативными свойствами, каждое из которых не требует большой памяти. Второе — предусмотреть генератор со списком вариантов и приспособить программу к каждому из них.
— Согласен, — кивнул Мирослав Михайлович. — Разработку техники и планирования всей системы будем вести параллельно. Сколько времени понадобится? Треть отводим на проектирование. На кодирование команд — четверть. На подготовку отдельных компонентов и модулей — столько же. И на комплексную подготовку — тоже.
Тут же были созданы небольшие — по пять-шесть человек — бригады. Петр Яковлевич на скорую руку набросал схему подчиненности и взаимодействий бригад, систему связи между ними.
Григорию досталась разработка двигательных актов нижнего уровня. Ромашко выделили подсистему планирования. Лесю Пруту поручили общую компоновку.
— Общий вид системы определим на машине. Сымитируем. В ближайшие дни каждый получит график исполнения, — Мирослав Михайлович снял очки, протер стеклышки носовым платком, оглядел собравшихся. — Без очков вижу вас как в тумане... Так же, как и вашу программу... Э-э! Не боги горшки обжигают!
— Если бы горшки, — озорно усмехнулся Григорий. — Это дело куда проще!
Все засмеялись, задвигались. Мирослав Михайлович, подняв руку, задумчиво произнес:
— Не совсем верно, Григорий Васильевич. Мне вот что пришло на ум. Картина, опера, стихотворение, вычислительная машина или программа для нее сперва возникают в мозгу как идеи. Когда же мы переходим к их воплощению в краски, звуки, слова, металл, они приобретают физические свойства. Способы воплощения их тоже конкретные, физические: перо, бумага, логические схемы, модули. И начинается и разворачивается процесс создания, чтобы, в конце концов, приобрести вполне осязаемую форму и предназначение. Ну а когда же заканчивается процесс создания?
— Когда выдают прогрессивку с премиальными, — засмеялся Григорий.
Мирослав Михайлович поморщился:
— Это результат, эквивалент, оценка затраченных усилий. А процесс заканчивается тогда, когда кто-то увидел картину, прослушал оперу, воспользовался машиной и тем самым вступил в тесное взаимодействие не только с готовым произведением, но и с начальным замыслом, с его трансформацией. Только тогда можно считать процесс создания завершенным. Ясно, Григорий Васильевич? Итак, в путь!