— Букшахи меня не любят, — сказала Шаран.
— Да нет же — они просто понимают, что ты напугана, — ответил Роуэн, а сам подумал: «Если букшахи чувствуют, что она боится, тогда почему они окружили меня и не дают мне пройти? Я весь дрожу от страха. У меня мурашки бегут по коже и зуб на зуб не попадает. В душе — смертельный ужас. Разве по мне не видно?»
Роуэн приблизился к пещере. Влажный пар и золотистое сияние исходили оттуда. Под предводительством храброй Звездочки букшахи пытались пробиться сквозь каменное заграждение, мешавшее им войти внутрь. Наконец один камень дрогнул, но проход все равно был слишком узок.
Нет, букшахам не суждено войти в пещеру.
— Звездочка, не трать силы, — спокойно сказал Роуэн и ласково потрепал ее по холке. — Все равно ничего не получится.
Звездочка подняла голову и посмотрела мальчику в глаза. В ее взгляде Роуэн прочел грусть — предводительнице стада было стыдно за собственное бессилие.
— Ты вместе со стадом привела нас к пещере — этого достаточно, — утешал ее Роуэн, а у самого к горлу подступали слезы. — Теперь оставьте нас. Дальше мы справимся сами.
Звездочка замычала, упрямо топнула ногой и снова навалилась на камни, громоздившиеся у входа.
— Назад, Звездочка! Назад! — крикнул Роуэн. — Отведи стадо в рощу и жди нас там. В роще тепло и нет снежных червей. Вы поедите листьев и попьете воды из ручья. А потом… может быть… растает снег, и вы сможете вернуться домой.
«Снег растает, если мы сделаем то, что надлежит, — думал Роуэн. — Если мы все-таки решимся это сделать. Если у нас хватит на это сил».
Роуэн потерся щекой о мохнатую шею Звездочки, в последний раз потрепал ее за ухом и скрылся за серыми камнями.
Там, внутри, стелился золотистый туман. Роуэн почти ничего не видел. Он вытянул руку, ощупал стены и дотронулся до низкого потолка. Вдруг он вспомнил, что огромное гнездо снежных червей находится прямо над ним, и мысль эта заставила его содрогнуться.
Норрис, Зеел и Шаран были рядом. Роуэн чувствовал, как они дышат ему в затылок. Он двинулся дальше.
Оставшиеся снаружи букшахи не переставали мычать. Роуэн различал голос своей любимицы Звездочки. Эхо на все лады повторяло их громкий тревожный рев, и вот уже вся пещера наполнилась скорбным, разрывающим душу стоном.
— Я вижу впереди свет, — прошептала Зеел.
Роуэн прищурился. Да, Зеел была права. Несмотря на то, что вход в пещеру остался позади, впереди становилось все светлее и светлее. В воздухе разлилось огненно-золотое сияние, и чем дальше шли друзья, тем ярче оно становилось.
Туман исчез. От него осталась лишь легкая дымка, сквозь которую легко было разглядеть каменный тоннель с низким потолком. По этому тоннелю они двинулись вперед.
Огненно-золотое сияние становилось все ярче. В конце тоннеля что-то светилось. Вот-вот они узнают, откуда льется странный свет, зачем они сюда пришли и что им следует делать. Потом их путешествие закончится. Но чем оно закончится?
Дрожали колени, и кружилась голова. Роуэну хотелось припасть к каменной стене, уцепиться за нее обеими руками и остаться здесь… Но было уже слишком поздно. Какая-то неодолимая сила влекла Роуэна к свету, и он, вместо того чтобы замедлить шаги, вдруг ускорил их.
Вот он уже в конце тоннеля. Яркий слепящий свет… Волны удушающего жара…
Друзья остановились и осмотрелись. Над их головами навис низкий свод пещеры. Серый, в отличие от каменных стен, он состоял из какого-то неизвестного вещества. Черные стены были в золотистых прожилках. Они блестели и переливались, озаряемые сиянием, исходившим из круглого отверстия в полу.
Больше в пещере ничего не было — только невыносимый жар да дрожащие тени. Только еле слышные отзвуки мычания букшахов.
Будто зачарованный, Роуэн медленно двинулся к круглому отверстию в центре пещеры.
Он заглянул в него и обмер. Глазам его открылась неизмеримая глубина гигантского жерла, на дне которого кипело и плавилось золото.
Это и было сердце великанши Горы. Роуэн не дыша смотрел на золотое бурление и не мог оторвать от него глаз. Он стоял ни жив ни мертв, и ему казалось, будто кровь застыла у него в жилах.
— Роуэн, отойди! Отойди от края!
Он узнал голос Шаран, но так и не понял, что она хочет сказать. Слух его полнился другими голосами, и в ушах звучали иные слова.
Он слышал крики Нила: «Это — проклятие! Гора разгневалась и наказывает нас!»