- Ваша невеста слишком смела, король Намджун, как никогда... - вдруг нахмурившись, Хэгун злобно зыркнул в сторону моего жениха, но потом вновь расплылся в улыбке. - Она знает, за кого выходит замуж, ведь теперь Мидок под защитой Поднебесной, - и воткнулся взглядом в глаза все еще стоящего впереди меня Чонгука, добавляя. - Слишком много защитников, как я посмотрю...
- А разве Мидок нуждается в защите, ваша светлость? - с такой же учтивой натянутой улыбкой переспросил Намджун, кладя ногу на ногу.
- Хватит, Намджуна! - вдруг вспылив, резко раздраженно перебил его Хэгун. - Я приехал, чтобы решить этот вопрос. Мы оба прекрасно знаем, что Мидоку не хватит сил противостоять кому-либо. Он никогда не выстоит в одиночку, не перед кем, и ты это знаешь... - он сделал короткую паузу, потом чуть смягчившись, сказал. - У меня есть к тебе выгодное предложение: давай разделим страну. Северные земли отойдут Поднебесной, то, что южнее будет моим. Все честно, ровно пополам... - но спокойный прежде Намджун вдруг резко вскочил на ноги, выпрямляясь во весь свой немалый рост, и сильно нахмурился, проговорив:
- Не предлагай мне того, чем мы не в праве распоряжаться! Эта страна не принадлежит ни тебе, ни мне. У нее есть законный правитель - король Хванджун, отец принцессы Арин. Он жив и здравствует. И право управления страной принадлежит ему по закону... Не лезь не свое дело, не нарушай границ, - в голосе короля была плохо скрываемая угроза. - И если ты этого не понимаешь, светлейший, у Мидока найдутся те, кто защитит страну от твоих посягательств на их свободу.
Негромко хохотнув, Хэгун снова расплылся в хитроватой наглой улыбке, но быстро посерьезнел и хмуро сказал:
- Вы все знаете меня! - начал он, сделал короткую паузу, огляделся и продолжил. - Я - человек слова и дела, - но потом он вдруг враждебно глянул на Чонгука, а после перевел взгляд на короля. - Не становись моим врагом, Намджуна, мне нужны эти земли, расширение территории, слышал про такое? Постарайся не лезть в это... но, если ты, король, перечишь мне... - на миг он замолчал, улыбка сошла с его губ, и он коротко бросил. - Готовьтесь к войне, - он сделал шаг вперед, и я ахнула, испугавшись, но Чонгук махнул рукой, показывая мне оставаться на месте, и я замерла. Как вдруг за спиной меня послышались неторопливые шаги и чья-то рука легла мне на плечо. Я вскинула голову, оборачиваясь, и увидела Намджуна, стоящего позади меня.
- Если ты приехал только для того, чтобы угрожать, знай, у тебя не вышло, - сказал он, и голос его был спокоен, а потом он добавил, сильнее сжав мое плечо. - Я приму этот бой, Хэгун, и Ханыль защитит Мидок, даже ценой собственного спокойствия.
Хэгун, усмехнулся, облизав губы и тихо сказал:
- Армия в пяти днях езды от границы... Запомни это, - и, взмахнув плащом, он вышел прочь из тронного зала, когда я, чувствуя, как слабеют ноги, бессознательно осела на пол.
Глава 11.
С того самого дня прошло чуть больше недели. Просыпаясь по утрам, я чувствовала себя разбитой и опустошенной. Мне было одиноко. Намджун заходил ко мне редко. За все это время мы виделись с ним от силы пару раз и то ненадолго. Он был слишком занят государственными делами, приняв вызов Хэгуна, он накликал на себя новые проблемы, не сулящие ничего хорошего. Поднебесная, ввязавшись в эту авантюру по большей степени по моей вине, - ведь это я не смогла удержать язык за зубами, - должна была готовиться к крупному сражению и быть во все оружии в любой момент, если нападение с юга неожиданно состоится.
Чонгук в свою очередь занимался сейчас подготовкой армии и почти все время проводил вне королевского дворца. Порой с балкона я видела, как он в сопровождении свиты возвращался домой поздними вечерами и жадно всматривалась в его силуэт в черной одежде, гордую осанку и широкий разворот плеч... Ругала сама себя, кляла за это, почти ненавидела его... Но никак не могла забыть, как он загородил меня от короля Хэгуна, закрывая собой. В этот момент во мне что-то тогда сломалось...
С того дня невыносимая тоска навалилась на меня, придавив бетонной стеной. Еще и от Фэй-Фэй не было никаких писем вот уже несколько дней. На душе скребли кошки, и горечь, как неприятное послевкусие, оседала на языке отвратительным осадком. Я ждала хоть какие-то новости, но их все не было...
В эту холодную ночь мне снова не спалось. Тускло горел камин, бликами освещая покои, языки пламени на отсыревших стенах рисовали оранжевые узоры. Между тем, окно было настежь распахнуто, а я, кутаясь в меховую накидку, сидела за столом, решив сама написать послание в Мидок. Мне хотелось знать все, ведь Фэй-фэй обещала писать мне каждый день. Поэтому я в письме выспрашивала у верной служанки все, что меня интересовало.