Затем послышались быстрые приближающиеся шаги, цокающие шпорами латных сапог по каменной кладке пустынного коридора. Тяжёлые двери распахнулись, и в темное помещение, словно вихрь, уверенным стремительным шагом ворвался Чонгук. Черный плащ, будто крылья, развевался у него за спиной. Меч хвандо позвякивал в ножнах на бедре. Он влетел в покои, словно ветер, принесший прохладу после знойного дня.
На ходу снимая головной убор, молодой принц тут же преклонил колено и, низко опустив голову, со всем почтением поприветствовал короля:
- Ваше Величество... - сдержанно произнес он, не поднимая глаз.
Красиво очерченных губ Чонгука коснулась едва заметная улыбка, когда черные, как смоль, вьющиеся волосы спали ему на щеки и лоб.
- Чонгуки! - воскликнул Намджун и, поднявшись на ноги, быстро подошёл к нему. - Встань, брат мой... - мягко проговорил он, ласково улыбаясь, осторожно коснулся пальцами его склоненной головы и распростер объятия, широко разведя руки в стороны.
Все еще не поднимая глаз, Чонгук выпрямился, и братья крепко обнялись. Через мгновение, Намджун немного отстранил молодого человека от себя, продолжая удерживать его за широкие плечи, и сказал:
- Дай взглянуть на тебя, - почти шепотом произнес он, жадно всматриваясь с большие родные темно-карие глаза, а после, вовсе отпустив Чонгука, нахмурился и с тревогой спросил. - Говорят, ты был ранен в бою?
- Пустяки, ваше Величество, обычная царапина, - спокойно отозвался Чонгук и отвел взгляд, натянуто улыбнувшись, сквозь боль от перенесенного увечья, которую он превозмогал вот уже несколько дней.
Колотая рана на левом плече затягивалась плохо, кровоточа и ноя. Хоть кинжал, которым его покалечили, и не был отравлен, грязь попала в рану вместе с острым лезвием, побудив воспаление, но молодой принц не привык жаловаться на жизнь. Он всегда все сносил стойко, стиснув зубы и сжав кулаки, молча переживая внутри все то, что порой его так сильно тревожило, при этом оставаясь внешне абсолютно безмятежным.
С детства воспитанный по военным канонам, Чонгук был терпелив, непреклонен и тверд. Уже с пяти лет его начали обучать военному делу, боевым техникам рукопашного боя и владению мечом. Его готовили к тому, что младший брат будущего короля должен стать военачальником. Так повелось издавна, и традиции старались не нарушать. Только он и никто другой поведет свое войско в атаку; только он и никто другой должен первым принимать удар на себя, уметь правильно выносить решения в трудных ситуациях и брать ответственность за жизнь каждого из своих бойцов.
Чонгук в свою очередь смиренно принимал выпавшую на его долю участь солдата, мужественно сносил все трудности и тяготы жизни военного, беспрекословно выполняя долг перед страшим братом и королевством, в котором родился и которое поклялся защищать даже ценой собственной жизни.
При всем этом смирении перед государственным долгом первый принц по натуре своей был ужасно упрям, настойчив, отчаянно горяч, нетерпелив, страстен и безнадежно смел в бою. Ведь он, воспитанный с малолетства мастером меча Хванджуном, был убежден, что истинный воин обязан должным образом выполнять любые приказы, независимо от сложности и опасности предстоящего задания. Следующий по такому пути человек должен быть твердо уверен в своих силах. И для Чонгука не было ничего такого, чего он не мог бы совершить.
Ведь у настоящего воина нет цели, есть только путь.
Солдаты любили его за это, уважали, ценили и боялись, потому что знали, что за невыполнение приказа их молодого генерала последует строгое, но справедливое наказание. Чонгук был точной копией королевы-матери, с такими же огромными темно-карими глазами, как у нее и смоляными пушистыми волосами, но характер, твердый и упорный, достался ему от отца, покойного короля Тэджона.
Спустя миг, принц улыбнулся и, посмотрев на Намджуна, произнес:
- Хосок уже делает все возможное. Ты можешь не беспокоиться за меня, брат, я под его чутким наблюдением...
Намджун кивнул в ответ и снова спросил, поднимая на Чонгука внимательный взгляд:
- Доложи, как обстоят дела на востоке? Все спокойно?
- Спокойно, - уверенно кивнул тот и, самодовольно дернув уголком рта, крепко сжал рукоятку меча и ухмыльнулся. - Мы их успокоили.
Намджун в ответ тоже улыбнулся, сверкнув глазами и искоса глянув на брата, чуть повел бровью:
- Как я мог в тебе сомневаться?
С древних незапамятных времен горные дикие и свободолюбивые народы Севера сплотились, объединив силы своих племен и создав единое государство Ханыль, Поднебесную, на вершинах и склонах ледяных гор. Основав столицу, Нун, они заложили крепость на самом высоком в предгорье зеленом холме, впереди огороженном глубоким рвом, наполненным водой, а позади надёжно закрытом снежными скалами.