Государство росло и процветало, но восточные соседи часто не давали им покоя, грабя и сжигая приграничные деревни. Объединившись с южанами, они делали набеги, наводя ужас на местных крестьян. Но северяне плотно оборонялись, а когда обороны было недостаточно, выходили в поход, оттесняя врагов и часто возвращаясь с победой. Они усмиряли непокорных, пригоняя с собой с восточных земель толпы рабов, пригодных для любой, даже самой тяжелой работы, будь то плантации или каменоломни. Ведь народы востока издревле славились своей выносливостью и силой. Как раз из такого похода недавно вернулся и Чонгук.
Помолчав некоторое время, Намджун, вдруг резко посерьезнев, понизил голос и спросил, поднимая на младшего брата, проницательный, полный внимания взгляд так, словно хотел увидеть в глазах того что-то особенное:
- Ты знаешь, зачем я пригласил тебя сегодня в такой ранний час, Чонгуки? - сказав это, он вздохнул, - на душе у него было неспокойно.
- Нет, ваше величество... - честно ответил принц, качнув головой.
Намджун совсем помрачнел. На лице его залегла тень, а в глазах вновь появилась тревога. Опасения съедали его. Он не знал, как начать, как признаться и как уговорить младшего брата на столь серьезный шаг. Ведь то, что он задумал станет для того, настоящим испытанием и проверкой его преданности своему старшему брату.
Спустя миг, собравшись с мыслями, король все-таки добавил:
- Я расскажу тебе все, как есть, дорогой мой брат. Ничего не скрою и не утаю. Но попрошу тебя взамен лишь об одном... - он сделал короткую паузу, набрал воздуха в грудь, а после продолжил, открыто и прямо смотря Чонгуку в глаза. - Выслушай до конца. И обещай, что будешь со мной откровенен. Ведь только ты, Чонгуки - моя надежда и опора, - король смотрел требовательно, почти не моргая и ожидая его реакции, а Чонгук нахмурился, чувствуя, что старший брат хочет сказать ему что-то важное, слишком важное, и коротко поклонился:
- Да, мой повелитель, обещаю... - сказал он и, тут же вскинув взгляд, в ожидании посмотрел на Намджуна.
Тяжело вздохнув, король одобрительно кивнул, подошёл к двери и, сильно ударив по ней кулаком, громогласно произнес, обращаясь к стражникам, стоящим на карауле:
- Никого ко мне не впускать! Сегодня я никого принимать не буду. Мы с братом поговорим с глазу на глаз, а после я хочу побыть один.
Вернувшись к принцу, Намджун опять попытался поймать его взор и произнес:
- Нечто случилось, Чонгуки... - начал он. - Наши с Хосоком опасения подтвердились... Пока тебя не было, лекарь кое-что проверил. И диагноз, который он мне вынес совсем неутешителен. Он ставит под угрозу судьбу нашего рода, - мужчина сделал небольшую паузу, после чего поспешно добавил. - Я бесплоден, Чонгуки. И я не смогу зачать наследника... - сказав это, король резко замолчал, отвел глаза, а потом вскинул их вновь, поглядев на своего младшего брата.
Он ждал от него хоть чего-нибудь. Хоть каких-то слов... Хоть какой-то реакции...
Но Чонгук молчал. Опешив от слов Намджуна, он не знал, что и сказать. Это было серьезным пороком, недугом, как не назови... Поэтому Чонгук в замешательстве только пристально глядел на короля, тяжело дыша. Ведь он понимал, что наследники это укрепление позиций монарха при дворе, а их отсутствие рано или поздно приведет к краху правящей династии. Так было и так будет всегда. И теперь это являлось сложной, трудноразрешимой проблемой, вставшей на их пути...
- Кто об этом знает? - процедил Чонгук, уставившись в пол и сжав челюсти, желваки его ходили, а король ответил:
- Пока только доверенные лица - Хосок и Сокджин, и теперь ты, брат мой, - коротко произнес он и снова вопросительно поглядел на принца.
Чонгук лишь отрывисто кивнул в ответ, сведя черные брови. Он стоял, все так же крепко сжимая рукоять своей сабли, нервничая, и явно не понимал, что от него сейчас хочет его старший брат и какой реакции ожидает. Он чувствовал это по пристальному взгляду Намджуна, который неотрывно смотрел на него и даже почти не моргал. Чонгук занервничал еще больше. Он начал догадываться, в уме предполагая, что скажет король и к чему все идет, но отрицал и не мог в это поверить, поэтому просто молчал, стиснув зубы и нахмурившись, а Намджун, не теряя серьезный деловой тон, проговорил:
- Но, если не могу я... - сказал он. - Значит, сможешь ты.
Словно гром прогремел под сводами дворца. И без того большие глаза Чонгука стали огромными, расширившись. Он шумно выдохнул, резко вскинув голову. Грудь его тяжело вздымалась, когда король спокойно кивнул: