— Хорошее? — Халид усмехнулся иронично. Видимо, с хорошим напряженка. Но он постарается.
10. Проснуться вместе
Я проснулась, уткнувшись носом в его плечо, закинув на него руку и ногу во сне. Халид лежал на спине, глядя в потолок. Не спал. Моя ладонь на его груди… и он накрыл ее своей. Тихо…
Почувствовал, когда я проснулась, но не повернулся, только чуть погладил мои пальцы. Потом убрал руку. Кадык дернулся.
Я осторожно убрала ногу с него, и руку тоже… Я совсем голая в его постели, честно говоря, даже не помню, как это вышло. Вчера слишком устала, скорее всего, просто сняла все и залезла спать… а белье мне тут не положено. Смущаться тут я уже перестала, Халид и без того уже видел меня голой со всех сторон.
Мы ехали вчера, он рассказывал о себе… я сидела в седле перед ним, откинувшись, прижимаясь спиной к его груди, он обнимал меня. Он касался губами моего виска… носом моих волос… И было так хорошо. Уютно.
А сегодня, проснувшись на его плече…
На какое-то мгновение мне показалось, что все будет хорошо, что можно что-то придумать, и никакие айнары нам не страшны… только он и я. Мы как-нибудь справимся.
— А ты мне тоже снился, — сказала я шепотом.
И тут же, сразу, осознала, какой это было ошибкой. Не стоит. Не сейчас. Нельзя!
Халид дернулся, все мышцы напряглись. Даже дышать перестал. Еще несколько секунд он смотрел в потолок, потом вдруг повернулся ко мне.
— Ты должна молчать, барга, пока тебя не спрашивают. И мне плевать, какая дурь тебе снится. Ты здесь не для разговоров.
Еще немного, и я попыталась бы возразить — это не дурь…
Но он так резко приподнялся, схватил меня за плечи, перевернул на живот. Почти больно. Поставил на четвереньки, заставил чуть выгнуться и просто отымел без всяких слов и сантиментов. Грубо.
Я была не готова, я даже не сразу поняла, что он делает со мной, почему так… я еще не проснулась, не успела… Только в самый последний момент, когда он уже коснулся меня, когда резко дернул на себя. Я даже попыталась вырваться, но он держал крепко.
— Нет! — только пискнула я.
— Молчи! — рявкнул он. — И радуйся, если твой господин проявляет к тебе внимание. Вчера ты сама хотела, так что будь благодарна.
Я не была готова радоваться.
Да, вчера я провоцировала и приставала к нему сама, но не сейчас. Мне казалось — так будет правильно в сложившихся обстоятельствах, для нас обоих. Безопаснее. Если мы пока примем правила игры.
Тогда он не захотел…
Я не понимала, что произошло вдруг.
Хотя, понимала, наверно… И все равно мне хотелось плакать.
После того, как я проснулась, обнимая его?
Или как раз именно после этого? Чтобы у меня не было лишних иллюзий, чтобы я… Или чтобы айнар, который смотрит за нами, не подумал чего лишнего.
— Не надо…
Что толку, он не слушал. И я ничего не могла с этим сделать.
Я постельная игрушка и сейчас он использует меня по назначению. А что я при этом чувствую — никого не волнует… Я виновата сама?
Быстро…
Он сделал это и отпихнул, почти отскочил в сторону сам.
Сел на край кровати. Не оглядываясь, не глядя на меня. Я видела только его спину.
Лежала без сил, всхлипывая.
Потом он встал, подошел к какому-то шкафчику у стены, открыл, достал бутылку из глубины, отвинтил крышку, глотнул прямо из горла.
Сквозь слезы я даже не сразу поняла, что это. Но взгляд зацепился. Дикое несоответствие. Так не должно быть. Виски. Обычная четырехгранная бутылка с этикеткой, я даже видела такие.
— Виски? — не смогла сдержаться я.
Он обернулся. Бросил на меня хмурый, злой взгляд, но, все же, сдался.
— Контрабанда, — сказал он. — Хочешь?
Вот так, прямо с утра?
Для восстановления душевного равновесия.
— Хочу, — сказала я.
Даже не потому, что хотела выпить, а просто удостовериться, что у меня не едет крыша.
Вылезла из кровати, все так же, голая… да и плевать на все. Подошла к нему. Ноги после вчерашней верховой езды совсем не слушались.
Подошла, взяла бутылку из его рук. Да, все так и есть. Я правда, сама не пила, так что, наверно, на вкус мне не определить, но вот эту самую черную этикетку я видела ни раз. Понюхала… фу ты, дрянь какая… но это оно. Немного попробовала.
И сейчас, наверно, лучше больше ничего не спрашивать, чтобы не нарваться снова…
Халид смотрел на меня все так же внимательно и хмуро.
— Идем умываться, а потом завтракать, — сказал он. — И на будущее, Ю, не болтай. Просто заткнись, и все.
Очень серьезно.
Так, словно за этим стоит что-то большее. Даже не личное, а намного серьезнее.