Ее никто не разбудил утром. Нехотя покинув удобную постель, она поспешно оделась, зашнуровала ботинки, с ненавистью взглянула на капор и оставила его на комоде. Открыла дверь... и остановилась. На комоде стоял маленький тазик с водой, а ее столик был сдвинут на пару шагов – ровно столько нужно, чтобы свободно пройти в комнату!
Хлое умылась, испытывая к Крамеру самые смешанные чувства, и вышла, непроизвольно хлопнув дверью. Сама же испугалась звука и спустилась на первый этаж, в гостиную. Кордтаун из черного стал серо-бурым, смог все еще держался, поэтому внизу все так же горела лампа. С трудом верилось, что еще три дня назад Кордтаун казался сложной механической игрушкой, с поблескивающими на солнце боками и множеством кукольных обитателей. Молчание за окнами, шум радиатора и шорох листов здесь.
– Уже проснулась, – вместо приветствия сказал ювелир, листая газету. Мальчишки-разносчики упрямо выполняли свою работу, несмотря ни на какие препятствия.
Хлое совершенно не помнила, во что Крамер был одет вчера, но существовала твердая уверенность – вчера он казался гораздо менее... цивилизованным. Приличным. Респектабельным, будь проклято это слово. Сейчас же, в ослепительно белой рубашке и черных брюках с подтяжками, с аккуратно причесанными каштановыми волосами, он был как гость в собственном доме. К тому же, его здорово изменили очки в тонкой металлической оправе.
– Вы собираетесь куда-то уходить? – догадалась Хлое. – И мне нужно идти с вами?
– «Ты», – поправил Крамер. – Ты не высокого рода, я тоже, и мы, в конце концов, в Нижнем Городе. Нет, – он оторвался от газеты. – Я никуда не ухожу, и никому бы не советовал в такую погоду. Просто я мастер, мастер и торговец, и всегда готов встретить заказчика или покупателя... Даже сейчас, при закрытой лавке.
Тут же раздался стук в дверь. «Удивительно», – пробормотал Герберт и скрылся за перегородкой. Хлое на всякий случай решила не высовываться и вообще не шевелиться.
Голос патрульного звучал так близко, что Хлое даже затаила дыхание. Патрульный пришел справиться на всякий случай, не возвращалась ли опасная преступница за кольцом.
– Нет, неужели думаете, что она столь глупа? – засмеялся Герберт.
– Жадна, – хмуро отозвался патрульный. – Но не глупа, это уж точно...
– И нет никаких идей, где она?
– Да разве тут найдешь кого-то... Но я уж постараюсь, развелось же в этой дыре... Прошу прощенья, господин Крамер, но вы-то здесь единственный приличный житель.
– А мне нравится в Городе-Под-Ногами, знаете ли, – ледяным голосом заметил ювелир.
– Это этот... контраст, да? – похоже, патрульный не замечал, как ему тут не рады. – У вас же такие... – дребезжание стекла. – Такие вещи здесь... И не страшно?
– А вам не страшно? – внезапно спросил Крамер. – Не страшно, я имею в виду, ходить без маски в такие дни? Я еще вчера заметил... Советую вам не пренебрегать собственным здоровьем. Настоятельно советую. Особенно – здесь.
Послышались невнятные прощания патрульного, и вскоре Крамер появился вновь, прислонился к перегородке и кривовато ухмыльнулся. Девушка спокойно смотрела на него, хотя бледные губы чуть заметно кривились и подрагивали плечи. Озноб или страх, смятение... Но держится превосходно. Пребывать в полной неизвестности и при этом сохранять независимый вид – это достойно уважения. Однако долго так продолжаться не могло. Крамеру нужны были ее чувства, эмоции. Камней в мире полно, прекрасных даже без обработки, но жизни в них нет.
– Мне странно, что ты не начала сразу с ссоры, – поделился ювелир. – Я оценил возведенные... преграды.
– Ненавидишь воровство, а двигаешься, как вор, – пожала плечами девушка. – Мне тоже странно... Так что? Мы, наконец, договоримся?
В общем-то, легче всего ей было бы стащить платье и разлечься на кровати еще вчера, а утром с чувством выполненного долга уйти. Но Хлое отчего-то не торопилась предлагать единственное, что могла, хоть и не казалась скромницей. Внезапно проснувшаяся мещанская гордость? Обыкновенная женская игра? Так или иначе, а Крамер был доволен. Опыт говорил, что сиятельные леди тоже способны превратиться в кабацких девок, и иногда для этого требуется времени поменьше, чем в случае с действительной шлюхой. Хлое же упорно избегала любых намеков на свое двусмысленное положение и старалась казаться... равноценным партнером в исключительно деловых отношениях. Герберт стремился к точности даже в мыслях.
Его молчание выводило Хлое из себя. Она начинала сама додумывать, что он скажет, прикидывать ответ, а также злиться и теряться, потому как ювелир не относился к тому типу людей, чью реакцию легко просчитать. Крамер наблюдал за изменениями в ее лице, и когда девушка готова была сорваться, произнес:
– Договоримся. Только мне интересно узнать одну вещь... – он подошел к ней ближе. – Ты могла сбежать. Но не сделала этого. Почему?
– Не люблю оставаться должницей. Так что я помогаю вам и...
– Ясно, – кивнул ювелир, в задумчивости потирая подбородок. – Ты ужасающе одинока... Несмотря на слова о друзьях и знакомых.
– Я не...
– Замолчи, – отмахнулся Крамер. – Ты прекрасно слышала мои слова. Разве я говорил: «Хлое, мне нужна твоя помощь»? Нет, не говорил. Я сказал, что мне нужна ты, даже не добавив слово «только», и ты осталась. Самые страшные вещи можно предположить, услышав от подозрительного незнакомца «Мне нужна ты», самые удивительные догадки построить, но ты осталась с легкостью! Так кого ты теперь строишь из себя? – он тихо рассмеялся, зло блеснув глазами. – Готовая на все и больше только ради сказочной возможности быть кому-то нужной?
Хлое выслушала все это, не дрогнув. Твердым шагом она направилась к хозяину дома и спокойно, с размаху, ударила его по лицу ладонью. Выдохнула все несказанные слова и уверенно шагнула к перегородке – выходу.
В следующий миг Крамер схватил ее за локоть и развернул к себе. Перехватил одной рукой за талию. Другая рука легла на ее затылок, лишив возможности отвернуться. Герберт не обратил никакого внимания на слабые попытки освободиться. Именно что слабые – Хлое, в общем-то, не отличающаяся хрупкостью девушка, в этих вынужденных объятьях могла разве что упираться Крамеру руками в грудь, как кошка, которую пытаются ткнуть мордой в вонючую лужу. Выражение злости и брезгливости появилось на ее лице, когда ювелир придвинулся еще ближе.
– Вот... – пробормотал Крамер. – Вот что мне нужно. Ярость, гнев... Быстрая вспышка и медленное затухание света, неровный огонь...
Серый взгляд за стеклами очков был изучающим. На щеке алел след пощечины. А Хлое против воли смотрела на его губы.
– Сумасшедший, – выдохнула девушка.
Герберт прикрыл глаза, словно наслаждаясь сказанным. Ладонь с затылка спустилась к шее. Хлое было тепло, но она дрожала, зачарованно, будто бы в ответ, разглядывая каждую черточку лица Крамера и усилием воли заставляя себя не сдвинуть руки выше и не обнять мужчину в ответ.
– А теперь ты с кем борешься?.. – озадаченно прошептал Герберт, переместив руку с шеи на плечо, а затем к груди. Девушка и сама понимала глупость своего положения. Не хватало только вот этого дурацкого вопроса, чтобы вернуть себе трезвость мыслей.
– Так просто? – выдавила Хлое. – И это ты называешь «всем»? Мелковато для столь... высоких слов...