— «А парень хоть и странноватый, но интересно знакомится».
Сама того не замечая, она приблизилась ближе к экрану, желая узнать, что же дальше будет ей рассказывать таинственный собеседник.
Незаметно изображение подворья становилось всё ближе и ближе, что-то в сознании Анастасии изменилось, все заботы и проблемы вдруг стёрлись из памяти. Её совсем не раздражали новые превращения игрового экрана, наоборот, любопытство невольно заставляло рисованные предметы обрастать дополнительными правдоподобными деталями.
Только что нарисованная Ратуша превратилась из скопища разноцветных пикселей в небольшой одноэтажный дом из серого камня с пристройкой в виде зубчатой башенки и цветниками перед крыльцом. Над глиняной крышей дома, на длинном штоке, развевался по ветру треугольный флаг.
Вокруг Ратуши на земле валялись свежие древесные опилки, обрезки досок и прочий строительный мусор, намекая о том, что тут недавно какие-то неряхи что-то сооружали из дерева.
В других местах небольшой сельской площади брусчатый настил покрывал грязный истоптанный снег. Рядом, за Ратушей, полностью укутанная в белый иней, стояла роща высоких деревьев, стволы которых в обхвате были не меньше железнодорожной цистерны. Странная процессия из одетых в средневековые лохмотья людей, несущих различные предметы, двигалась в ту сторону.
Кто-то нёс брёвна, кто-то плетёные корзины с глиной или с рыжим минералом — вероятно, железной рудой, а кто-то и с зерном. И все они исчезали за широкими стволами деревьев-исполинов.
— «Словно под землю проваливаются!»
Настя внимательно вгляделась в аномальное место, и тут же в голове у неё возникла непонятно кем навязанная мысль: — «Это тайник третьего уровня!»
И действительно, спустя несколько минут, как будто возникнув из-под земли, вся процессия носильщиков вновь появилась в поле зрения. Но на этот раз рабочие возвращались назад уже с пустыми корзинами.
— Ага, всё попрятали! — заключила девушка.
— Как велели, хозяйка, так, ик, и поступаем, усе лишнее прячем! — раздался из-за спины старческий, брюзжащий, подвыпивший голос.
От неожиданности Настя подпрыгнула и обернулась.
Перед ней, в упор глядя на неё преданными глазами, стояла «слегка весёлая» бригада строителей, переминаясь с ноги на ногу, и теребя свои шапки-треухи в руках.
— А вы, алкашня, откуда тут взялись? — с испугу рявкнула девушка.
Самый седой и почтенный работник (наверное, бригадир) протоптался в своих драных лаптях вперёд и бухнулся перед Анастасией на колени, уткнув свою белую голову в грязный сугроб.
— Не вели казнить, строгая госпожа! Дозволь слово молвить! Ик! — пьяно проскрежетал он, отплевываясь от снега.
Девушка на всякий случай обернулась назад, проверяя, что обращаются лично к ней, а не к кому-то за её спиной. И, сама, не узнавая свой голос от неожиданно появившихся в нём властных, аристократических ноток, произнесла:
— Дозволяю, только побыстрее, а то мне ещё идти посуду мыть!
Тут, Настя осеклась и поглядела вокруг. Рабочие, неожиданно застыв, как соленные столбы, пялились на неё удивлёнными глазами, размером с советский пятак. А бригадир перестал пережёвывать снег и приподнял нос из сугроба.
— Госпожа молвила «на суду быть»? — осведомился он.
Сообразив, что сморозила что-то не то, Анастасия выдавила из себя: — Ага..., — и быстренько перешла в контрнаступление.
— Так чего вы от меня хотели? — рявкнула она на строителей, — И почему вы на работе пьяные? Тунеядцы-алкоголики!
— Госпожа, не вели казнить! — заголосили все хором и изначальная картина вернулась на прежнее место, бригадир кряхтел, уминая головой сугроб, а рабочие бухнулись на колени.
— Так не можно же совсем без браги, зима же! Ик! Помёрзнут твои верные людишки-то! А пришли мы, госпожа, ик, чтобы сообщить тебе радостную весть! Что веленная давеча тобой, ик, матушка, работа — построить в кратчайшие сроки казарму — нами выполнена. Не желаешь ли взглянуть, ик, на результат? — осмелевший старец поднялся и продемонстрировал указательный жест рукой куда-то в сторону.