Но Джон давно уже принял решение. Дальнейшие действия ему давались легко, даже с некоторым чувством облегченности и эйфории. Он схватил со стола пачку документов, подписанных членами его отряда и ожидающих его резолюции, и разорвал их на две удивительно равные части. Этого ему показалось мало - он порвал остатки документов еще на две половинки, и листопад из мелких частей бумаги оживил интерьер кают-компании. Пользуясь всеобщим оцепенением от таких действий, Джон в два прыжка пересек комнату и выписал изрядную зуботычину главе службы безопасности "Голиафа", который, в свою очередь, грохнулся на пол синхронно с последними обрывками документа.
Джон обернулся к капитану корабля, но не заметил и тени тревоги на его лице. "Что ж, неплохое начало, теперь нас трое против троих, если не считать забившегося в угол нотариуса и стоявшего за дверью Ларри Флинта", -- пробежали мысли в его голове. Неожиданно Джон почувствовал легкий укол в шею, как раз там, где к ней прижималась довольно плотная ткань нового костюма. Все тело как будто онемело и поплыло в невесомости. Ноги подкосились, и Джон с грохотом упал недалеко от недавно поверженного противника. "Упал себе на руку, а совершенно не больно" -- почему-то такая "глубокая" мысль была последней, о чем он подумал, прежде чем полностью потерять сознание.
Конечно, ведь сильный транквилизатор, введенный прямо в шею Джона из воротника его нового обмундирования, мог обездвижить и запутать мысли любого человека.
Глава 7
Неизвестно через сколько времени Джон очнулся в совершенно темной комнате. Он почувствовал, что сидит на чем-то похожем на кресло, к которому прикованы его руки и ноги. Он долго пытался раскрыть свои веки, пока не понял, что они уже открыты, но кромешная темнота не позволяет ничего увидеть. Попытки пошевелиться не принесли никакого успеха -- ноги, руки и даже голова были намертво прикреплены к стулу.
Собраться с мыслями и продумать свое дальнейшее поведение Джону не дали - где-то сзади щелкнул дверной замок, и кто-то вошел. Зажегся свет, который освещал только центральную часть небольшой комнаты, как раз ту площадь, что занимало кресло Джона. Стены комнаты оставались во мраке. Вошедшим оказался одетый в черный костюм высокий человек с бледным невозмутимым лицом. В его правильных чертах лица не читалось и намека на агрессию. Выражением лица он походил на обыкновенного служащего, который вернулся в офис с перерыва на обед, где его ждала интересная работа. Он подошел к небольшому столику рядом с креслом Джона, положил на него аккуратный чемоданчик и совершенно нейтральным тоном спросил:
-- Имеете ли вы медицинские ограничения, аллергию на лекарства или сердечную недостаточность? Что-либо что мне следует знать.
Со стороны это было похоже на прием у врача, где заботливый доктор расспрашивает пациента о необходимой информации. Но на самом деле именно эти слова и были самым страшным вариантом начала беседы в этих условиях. Джон понял, что находиться в камере пыток, и именно так начинает свою процедуру член тайного Ордера Дознавателей. Представитель одой из самых страшных профессий во вселенной сейчас будет заниматься Джоном. Многие считали, что существование этого тайного общества это лишь миф и легенда, однако Дознаватели не только существовали, но и никогда не оставались без работы. Из-за множественных локальных войн и конфликтов, коммерческих интересов различных частных структур многие организации нуждались в тех, кто сможет выпытать любую информацию у пленных или запугать любого конкурента.
-- Мистер Лайт, назовите ваши ограничения по здоровью, - снова уже чуть мягче просил Дознаватель. Но Джон понимал, что за этой чуткостью прячется абсолютное пренебрежение к человеческой жизни. Хотя нет. Совсем не так. Члены тайного Ордера Дознавателей высоко ценили человеческую жизнь, ведь только пока их подопечный живет, он может чувствовать боль. Боль, которую Дознаватель может вызвать миллионом способов, для того чтобы добиться своего. Нескончаемую боль.
-- Мне нельзя долго находиться завязанным в кресле в темной комнате, -- попытался пошутить Джон, но сам ощутил в своем голосе отчаяние и страх.
Тем временем Дознаватель не спеша раскладывал какие-то устройства на столик слева от Джона.
--Зря вы пытаетесь шутить, мистер Лайт. Прочувствуйте момент. Вы на пороге в новый мир. Мир боли. Не многие люди могут похвастаться, что прошли этот мир. Но вы пройдете. Вы в очень опытных руках. Вы ведь знаете, что мы можем работать к подопечным сутками напролет, используя все наши методики и тайные знания. Вы даже не сможете потерять сознание или умереть, пытаясь убежать от боли. Вы сломаетесь, сделаете все, что прикажут мои наниматели, а потом, наверное, вас отпустят, но поверьте: после того как с вами поработаю я, вы сами попросите смерти, как избавления от воспоминаний отсюда. Но все это будет, только если мы затянем наш разговор. Но мы можем и не оттягивать неизбежное ценою стольких мук. Вы, кстати, не хотите узнать, чего же от вас хотят?