- Настоящий признак, по которому можно узнать истинного мудреца, - терпение, - глубокомысленно заявил Иешима.
- Тише, тише братья, - попытался успокоить собравшихся, Зилан. - Уничтожить адепта мы сможем всегда, в ближайшие годы он будет сильно уязвим.
- Как только тёмные доберутся до него, они смогут обеспечить его защиту и ускорить процесс обучения, - устало заявил Климент.
- А что скажешь ты, Афоноис, каковы наши шансы на успех? - обратился к магу Зилан.
Афоноис задумался и произнес:
- Он вспыльчив и горяч, возможно, чрезмерно агрессивен. Но с учетом тех обстоятельств, в которых он находится, я считаю его действия оправданными. Вероятность его присоединения к нам очень велика.
Зилан оглядел всех и принял решение: «Как я понимаю, уважаемые Ли Хо и Иешима против радикальный мер?». В ответ Иешима слегка кивнул, а китаец просто прикрыл глаза.
- Я настаиваю на немедленном устранении адепта, - жестко проговорил Климент. - И надеюсь, что ты, Зилан, поддержишь меня, - чеканя каждое слово, продолжил он.
- Что ж, не буду торопиться с принятием решения, - Зилан сохранял спокойствие. - Афоноис, тебе все карты в руки, сможешь привлечь адепта - займешь достойное тебя место... среди нас.
Климент был вне себя от ярости:
- Вы что творите, вы ослепли? С каких это пор вы стали падать в обморок при виде крови? Не ожидал, Зилан, от тебя такой мягкотелости! - с руганью и проклятьями он разорвал сеанс.
- Как быть с вампирами? Они будут пытаться устранить Интуита, - спросил у Зилана Афоноис.
- В этом вопросе ты получаешь неограниченные полномочия. Круг поддержит любое твоё решение, - Зилан сделал несколько пассов руками, и на столе перед Афоноисом появился древний фолиант, от одного взгляда на который у рыжего мага перехватило дыхание. Впервые он видел книгу из библиотеки Святого Престола.
Зилан попрощался с присутствующими и медленно растворился, вслед за ним исчез и Иешима. Ли Хо не спешил раскланяться и явно ждал, когда сможет остаться с Афоноисом наедине.
- Лучшая месть - забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества, - негромко произнес Ли Хо, - трудна и опасна твоя дорога, стоит ли твоя цель гибели стольких живых существ?
- Стоит, она стоит гораздо большего! - вскричал Афоноис. - Кто не может сам отомстить, перепоручает это Богу. Я хочу и смогу сделать это своими руками, - яростно добавил он.
- Проявить мудрость в чужих делах куда легче, нежели в своих собственных, - ответил Ли Хо, - сделав шаг вперед, подумай, сможешь ли ты отступить. Тогда избежишь участи бодливого барана, чьи рога застряли в стене. Прежде чем начать какое-нибудь дело, прикинь, сможешь ли завершить его. Тогда не уподобишься тому, кто взялся проехать верхом на тигре. Игры с иерархами до добра не доведут.
- Я все обдумал, решение принято, - резко оборвал Ли Хо, Афоноис. - Лучше посоветуй, как наставить Вадима на правильный путь.
- Ученик - это сосуд, а учитель - источник. Тебе решать, чем ты наполнишь этот сосуд. Не давай ярости затмить свой разум, - исчезая, сказал мудрец. Закончив с магами, Афоноис стал готовиться к еще одному разговору, на этот раз более тщательно. На столе он начертил пентаграмму, неоднократно сверил её с рисунком в своей тетради, сходил в лабораторию за недостающими ингредиентами и, спустя полчаса, закончил свой труд.
Призвать Иерарха было делом непростым. Являясь весьма могущественными сущностями, ему подобные без личной выгоды никогда не вмешивались в дела смертных. У них были свои заботы и развлечения. Основой их существования являлась борьба за власть, где ставками были не страны, а планеты: вечная жизнь или вечные страдания, поклонение низших или забвение.
У Афоноиса ушли десятилетия на проведение магических изысканий. Временами он отчаивался, и у него опускались руки. Но сжав зубы, он раз за разом повторял свои смелые, а порой и безрассудные эксперименты. Постепенно приближаясь к своей цели, он в конце концов достиг желаемого. На молодого и успешного мага обратил внимание Высший - Тот, чье имя в давние времена произносилось в храмах; Тот, кто мог помочь ему в свершении мести, сжигавшей рыжего мага изнутри.
Все, кто унижал его или причинил боль его близким, должны быть наказаны. Жестоко наказаны! Им, конечно, будет дозволено узнать, кем стал тот хилый безродный мальчуган. Но даже осознание его величия и раболепие не спасет их от мучительного конца. Отсрочит - да, но не спасет.
Свои помыслы он тщательно скрывал. Никто не догадывался, какие чёрные мысли витали в голове казалось бы веселого парня, и как тяжело на душе у беззаботного шалопая. За напускной дурашливостью скрывалась боль многих утрат. Мир был очень жесток к нему, и он в ответ стал жестоким ко всем, кто встал на его пути, а таких было немало.