- Не собираемся, - подтвердил его слова Элайн.
- Где же мы хоронить-то их будем? Теперь две недели могилы рыть придется, - с трудом вставая на ноги, произнес Вадим. - Сейчас я посохом взмахну разок - и сотня орков поляжет. Махну мечом - и другая сотня преставится. Потом вон Авалейн из газовый баллончик им в морда врежет, и орк тогда от страха весь умрет.
- Что за баллончик, у тебя еще есть какое-то оружие? - осведомился у Вадима Элайн.
- Оружия больше нет, но где-то тут неподалеку у моих знакомых должен быть плот. На нем мы и спасемся, - усмехнувшись, ответил Вадим и направился к реке.
- Вадим, Вадим, все бы тебе шутки шутить, - покачав головой, сказал Элайн.
[1] Удар рукой с разворота.
[2] Паразит.
[3] Особый наконечник стрелы, применяемый для охоты или в бою для атаки не прикрытых доспехами противников.
Часть вторая. Главы 9-11
IX Ракшас
Рамона возглавила небольшой клан ракшас около трёх веков назад, и в настоящее время под её началом находилось не более десятка особей. Все, кто выжил в череде бесконечных войн, оказались разобщены на несколько враждующих групп. Рамона надеялась объединить остатки племени. Уговорами и лестью, угрозами и принуждением ей удалось встать во главе третьей по численности группы.
Бедой ракшас явилась их низкая рождаемость и несовместимость с местными видами. Появившись на Авалоне во времена Войн Древних, они попытались разыграть свою партию, чем и прогневили местных богов. После жестокого поражения путь домой им был закрыт. Ракшас скитались, презираемые и гонимые всеми. Племя таяло от войн и от жестоких усобиц. Одиночки и небольшие группы периодически откалывались, пытаясь выжить самостоятельно.
Надежды Рамона возлагала на Тару, молодую самку, жившую свою первую жизнь, да-да, именно первую. От кошек Ракшас, кроме грации, скорости и молниеносной реакции заимствовали и девять жизней. Рамона жила пятую - четырежды она уже погибала, дважды - в бою, один раз - от проклятия мага и однажды - в поединке от кинжала соплеменника. Ракшас не любили вспоминать прежние жизни, точнее, смерти, ибо жуткий ужас и холод сопровождал каждое возвращение.
Именно Таре она решила поручить убийство человечка по имени Вадим и возвращение похищенного у орков посоха. Ракшас настигли путников более двух суток назад и тщательно наблюдали за всеми их действиями. Будь человечек один, его судьба решилась бы в первую же ночь. Но Рамону смущали эльфы, а именно, один из них - высокородный Эйландар. Как владыка отнесется к гибели собрата, было неизвестно. У ракшас итак было много могущественных врагов. Добавлять к ним славящихся своим долголетием и мстительностью первородных предводительница не хотела.
Поэтому она медлила с нападением, выжидая удобного момента. И вот он настал. В пылу боя эльфы и человечек разделились, и Тара, повинуясь молчаливому указанию Рамоны, рванула к своей жертве. Она всё сделала правильно, и если бы не мерзкий эльф, своими криками предупредивший Вадима, тот был бы уже мертв. Чудом, избежав смерти от внезапного нападения, колдун пытался защищаться, раз за разом, пропуская опасные удары. Ракшас видели его поединок с эльфом и как боец он на них особого впечатления не произвел.
В действиях Тары сквозила самоуверенность. Вот она небрежно нанесла удар, который должен был стать смертельным, но не докрутила руку, и кинжал скользнул по кирасе, скрытой под одеждой. Не вложилась в полную силу в следующий - и нагрудник выдержал. Её противник испугался и побежал. Догнать его было делом трёх ударов сердца. Ракшас с упоением наблюдали за поединком. Смерть человечка была неизбежна. Но что это? С посоха сорвались искры, и Вадим поразил Тару мечом!
Рамона взвыла от ярости и бросилась к человечку, чтобы отомстить. Лишь вскрики сородичей и резкая боль в бедре отрезвили её. Эльфы, которых ракшас не приняли в расчет, посылали в бегущих стрелу за стрелой. Племя гибло на глазах предводительницы. Вот, зашатавшись, рухнула Роанна, пораженная двумя стрелами в грудь. Вот вырвавшаяся вперед Дарлана упала, как подкошенная, утыканная стрелами, словно ёж. Рамона обломила торчащую из ноги стрелу и упрямо пошла вперед, сбивая летящие в неё стрелы кинжалами. Её сородичи шли за ней. Единственный самец племени, Бар, сшиб несколько стрел и, запрокинув голову, испустил леденящий душу рёв. Отвлекшись буквально на секунду, он был жестоко наказан. Эльфийская стрела длинной более метра и толщиной не менее дюйма пробила его горло, раздробила шейные позвонки и вышла с другой стороны.