- Какое безобразие? Посетителям нравится, развлечений у нас немного, а на драку гномов всегда собирается полный зал.
Потирая челюсть, Вадим задумчиво произнес: «Не всем посетителям нравится».
- А зачем ты к ним полез? Ты ещё легко отделался - сам встал! Давеча третьего дня они полезшего разнимать их доброхота вдвоем так отделали, что местный маг его неделю пользовал, насилу выходил. Они-то по-родственному дерутся, но как только кто лишний появляется, у них обиды прочь, и вдвоем супостата метелят, - доходчиво объяснил трактирщик, и тут же заорал: «Давай, мочи его!».
И уже снова обращаясь к Вадиму: «И мне прибыль кой-какая, и людям потеха», - трактирщик наполнил две кружки пенным пивом, отхлебнув, он довольно крякнул, утирая губы рукавом, и поставил вторую перед Вадимом: «Тебе как пострадавшему за счет заведения. Вон Форестер сейчас ставки собирает, пройдоха», - трактирщик кивнул в сторону огромного пузатого верзилы, с огромными залысинами, щетина на лице которого была едва ли не длиннее его волос.
Вадим, взяв своё пиво, направился к Форестеру, который осуществлял функции комментатора и с упоением озвучивал всё происходящее, видимо, делая это для тех, кому не было видно из-за толпы происходящей драки.
- И вот Ляксей наносит сокрушительнейший удар стулом по голове Степана. Да-а-а, на этом бой можно считать законченным, но нет, ещё не все потеряно, под градом ударов Степан встает. О боже, какой удар коленом в пах! Даже мои колокольчики жалобно зазвенели. Скажу я вам по секрету, удар коленом в пах решает все вопросы, начиная от «слышь, земеля, мелочишкой не богат» и заканчивая «не тем богам молитесь, уважаемый».
И мы с вами видим, что инициатива перешла к Степану. Пока его братец безуспешно прикидывается спящим, Степан пытается сделать его таковым, легонько постукивая сапогами по голове. Но что это! Опять табуретка сбивает Степана с ног!
Вадим еле успел отскочить, как полубессознательное тело гнома упало ему под ноги, колдун наклонился чтобы помочь, но его опередил Форестер. Как только полуэльф приблизился к гному, тот открыл один глаз и хитро спросил: «Какие ставки, Фор?».
- Три к одному на Степана.
- Готовься, сейчас Ляксей выйграет!
- Ставки сделаны, ставок больше нет, - заревел Форестер.
Степан вскочил и с криком «я в твой печь», размахивая кулаками, бросился на брата. Тот невозмутимо стоял и в последний момент подставил набравшему внушительную скорость Степану подножку. Придав ему дополнительное ускорение смачным пендалем, отправил его в увлекательный полет, печальным апофеозом которого явилось столкновение со стеной. Окружающие так и не узнали, что хотел сказать Степан, его безжизненное тело не располагало к диалогу.
Форестер выскочил на середину своеобразного ринга, поднял руку Алексею и закричал: «Вот он, чемпион сегодняшнего вечера!». На это толпа ответила ему недовольным гулом, и лишь несколько счастливчиков, поставивших на победителя, разразились одобрительными криками.
Толпа, гомоня, стала рассаживаться по своим местам, официантки ловко освободили зал от обломков мебели, заодно отлили водой стонущего и охающего Степана. Спустя несколько минут на месте былой битвы вовсю пили, ели и веселись довольные посетители.
Не успела наша компания усесться за стол и пропустить по кружечке пива, как появился трактирщик и, загибая пальцы, стал перечислять: «Стол, три табурета и скамейка».
- Постой, какая скамейка, какие три табурета! - тут же перебили его гномы. - А стол твой и так на ладан дышал, и платить за твои подпиленные табуретки мы больше не будем.
Не ожидавший такого отпора трактирщик аж опешил.
- Как это не будете? - произнес он, слегка заикаясь. - Для вас же стараюсь, а не будете платить, ищите для своих кривляний другое место.
- Другое место, говоришь? - злобно прошипел один из гномов. - Мы-то найдем, трактиров в городе полно, а вот кто тебе лошадей подкуёт?
- Вот уморил-то, - засмеялся трактирщик. - Заведений полно, да разве это трактиры! Грязь по углам, и от пива у них пучит, а с лошадьми-то и без вас обойдусь. Как вы подковываете, так лучше бы и не брались. Таких криворуких гномов свет не видывал, зря только животину мучают, - и немного погодя в качестве последнего убийственного аргументы добавил: «А были бы рукастые да с головой, не промышляли бы по забегаловкам фиглярством».
Перепалка грозила перейти в очередную потасовку, но зарождающийся конфликт пресек Форестер. Достав золотой, он несколько раз катнул его меж пальцев и небрежно отправил в сторону трактирщика. Гномы заревели и попытались перехватить монету, но пока они отпихивали друг друга, хозяин заведения ловко подхватил её и, проверив на зуб, быстро спрятал в карман.