- Простите меня, Христа ради! Бог воздаст! Не судите и не судимы будете! Да разве ж можно отказать просящему, за какую-то мелкую обиду, которой уж никто и не вспомнит! Да разве мог я такое подумать про таких достойных воинов? Бес попутал, не в себе я был! Всего один медяк и Боги не забудут вашей щедрости!.... - Я затараторил скороговоркой все, что только пришло на ум из «Христорадного» направления.
На этот раз гоготали оба орка, реально ухватившись своими лапищами за животы.
- Не, Дикий, ты только посмотри какой настойчивый. - Орки снова затряслись от смеха.
- Прости, прослушал, что ты там говорил про беса и досадную ошибку? - Спросил Страх Мордора, явно ожидая продолжения.
- Говорю, дурак я был. Не признал сразу достойных воинов, которые сами себе хлеб добыть могут! Уповаю на вашу милость и сострадание. Сжальтесь над неразумным. Насыпьте хоть пару медяшек... - Продолжил я тараторить.
Орки снова заржали. Мой спектакль явно доставлял им удовольствие. Отсмеявшись, Страх Мордора продолжил.
- Неееееее, малец, не убедил. Кто тебя вообще попрошайничать-то учил? Ну-ка, давай повторяй за мной. Я говно позорное! - Продекларировал орк, с наслаждением растягивая и смакуя каждое слово.
Я честно попытался повторить, но запнулся на полуслове. Проглотить комок в горле оказалось не так-то просто, но всё же сумел с собой справиться. Всё же мысль что всё это понарошку, и всё это временно, смогла меня утешить. Я медленно, дрожащим голосом произнёс.
- Я говно позорное.
- Уже хорошо. - Страх растянул губы в довольной усмешке, продолжив диктовать свой вариант «молитвы».
- Срань подзаборная.
- Ссрань подзаборная.
- Масло секельное.
- Масло секельное.
- И тварь дрожащая.
- И тварь дрожащая.
- Молю сильного, право имеющего.
- Молю сильного, право имеющего. - Дальше слова давались мне тоже тяжело, но выдавливать их было уже проще.
- Кинуть мне засранцу чего не жалко.
- Кинуть мне засранцу чего не жалко.
- И клянусь рот больше не открывать, пока не спросят.
- И клянусь рот больше не открывать, пока не спросят.
Было видно, что орк бы с радостью и ещё поиздевался, но, похоже, фантазия у него пока закончилась и с невероятно довольной рожей, он честно кинул на дорогу серебряк.
- Бери, Карлсон, пока я добрый. Но если ещё раз нахамишь, так просто не забуду.
А рядом со мной на дорогу упали ещё несколько медяков. Оказалось, пока я в муках выдавливал свою гордость, ещё пара прохожих присоединилась к зрителям. Я сгрёб всю наличность и смог заставить выдавить из себя улыбку и сказать орку спасибо. Всё же если бы не он, то неизвестно, смог бы я до вечера выпросить хоть копейку или нет.
- А серьёзно, малый, ты чего так скучно просишь-то? Может тебе помочь? Ну, там, ногу может оторвать? Или руку сломать? Мы же, мать того, добрые, бедному и убогому завсегда помочь рады! - Орки опять громко заржали, новой идее Страха.
Жестокий Дикарь не смог остаться совсем в стороне и добавил свои пять копеек.
- А лучше выстрогай себе буратину, в простынь заверни, и проси на опилки. - С этими словами орки развернулись и побежали в сторону Степи, продолжая регулярно взрываться смехом.
- Ой, ой, ой... буратину заверни... тоже мне «Штепсель и Тарапунька»... Если бы не это чудовище, со своими извращёнными прокачками, я бы вам высказал что вам куда завернуть... - В ответ на моё бурчание проснулся ИскИн.
- Я тебе дам чудовище! Обидели его, понимаешь. Разошёлся тут. Нашёл на ком отыграться!
- И ты здесь? Ты что, подслушивал?
- Конечно, подслушивал. На меня же дублируется весь буфер входящих воздействий.
- Тогда хотя бы из деликатности мог бы мимо ушей пропустить! - Не унимался я.
- Ой, ой, ой.... - Передразнил меня Пашка, моими же недавними словами. - Ты главное помни - «Профессор, конечно, лАпух, но аппаратура принём! «Принньём!». Чё надулся? Молодец! Вижу всего полдня голодный, а уже соображать начал. Давай, продолжай в том же духе. Будешь стараться - уснёшь не только сытым, но ещё и на кровати.
После орков было уже проще. Я кидался на дорогу и валялся в грязи, ныл и канючил, даже пробовал закатывать истерики, но в последнем не преуспел. В итоге, до вечера мне удалось вымолить у одной, пробегавшей мимо девушки маленького уровня, несколько медяков. И один скучающий паладин тридцать девятого уровня, посмотрев с довольно кислым выражением лица мой спектакль, кинул мне ещё десяток медяков, скорее как шуту и больше за старание, нежели за результат. Всего один серебряный и двадцать пять меди.
Я уже сидел в трактире и уплетал жаркое с пивом, когда вспомнил о давно мигавшем конвертике в игровом интерфейсе. Это оказался Сварогов Стрельник. А ещё оказалось, что он наблюдал одно из моих выступлений. Подойти не решился, но письмо написал. Интересовался, что у меня случилось и всё ли со мной хорошо. Написал ответ с приглашением в трактир и предложением поболтать. Снова угостил студента пивом. На его вопрос с испуганными глазами, ответил абстрактно - «Всё в порядке. Не обращай внимания. Так надо». Сделал загадочное лицо а-ля «Штирлиц при исполнении», на том Стрельник чего-то себе там подумал и эту тему закрыл.