- Сестра... она медсестра. Она научила меня кое-чему. Возможно, повреждена артерия. И я могла бы помочь
Он молчит, а через миг кивает.
- Пошли.
Игнорируя насыщенные красные кровоподтеки, тянущиеся от двери в коридор, я быстро иду в медпункт, пытаясь угнаться за широкими шагами Легион.
Феникс был в ужасном состоянии и едва в сознании, так что я не могу просить помощи. Его братья также не могли мне помочь, слишком шокированные и злые, чтобы делать что-то, кроме как стоять там с бледными лицами и наблюдать, как Феникс истекает кровью.
Видя, что не могу положиться ни на одного из них, я напрягаю мозг, пытаясь вспомнить, чему меня учила сестра и что я узнала, когда помогала ей в медицинской школе.
Тойол смотрит на меня с широко раскрытыми глазами.
- Яд.
Я осматриваю его ногу. И оказываюсь права. Кровь хлещет фонтанам, заливая белый кафельный пол. Чтобы не напало на него, у Феникса задета артерия.
- Хорошо, нам нужен жгут и много бинтов. Ли, ты можешь отрегулировать стол и поднять ногу Феникса? Джин, возьми марлю и прижми здесь.
- Тойол, поможешь мне завязать жгут, - поручаю я, бросая каждому латексные перчатки.
Это, кажется, возвращает их в реальность, и они быстро берутся за дело.
- Хорошо, выше раны, это влияет на сердце, так что сильно не затягивай.
После того, как ногу поднимают, и потеря крови замедляется, от ужасного фонтана до струйки, я роюсь в большом белом шкафу, в котором стоят тысячи различных флаконов.
- Что ты ищешь? - спрашивает Легион.
- Адреналин. Я не знаю, каким ядом его отравили и если у тебя где-то завалялось чудодейственное средство от него, то прошу, дай мне его. Он слишком много теряет крови. И с его повышенной температурой у него возможно несколько минут. Или секунд.
Легион исчезает из комнаты, умчавшись в какое-то секретное место, оставив меня читать непонятные каракули на крошечных стеклянных баночках. На лбу появляется пот, пока я щурюсь на бессмысленные символы.
Для меня они все одинаковые. Я теряюсь, но я не должна стоять и ничего не делать, пока кто-то истекает кровью.
- Вот. Антидот, - произносит, тяжело дыша Легион, внезапно оказавшись рядом со мной.
У меня нет времени, чтобы изумиться, Ли пихает мне в руки небольшой красный контейнер и достает флакон с прозрачной жидкостью.
- Адреналин. Зачем он тебе?
- Увидишь. Дай мне спирт и держи его за плечи. Джин держи его ногу. Будет очень больно.
Я убираю, пропитанную марлю с отвратительной раны, делаю глубокий вдох, прежде чем лью жидкость на ногу.
Феникс кричит от мучительной боли, но я стараюсь оставаться сосредоточенной и проглатываю ком, образовавшейся в горле. Знаю, что все делаю неправильно, но я не знаю, что еще могу сделать.
Всё о чем я думаю это, как спасти Фениксу ногу... и его жизнь.
- Тойол, мне нужна свежая марля, - говорю я, беря ампулу с адреналином. Он протягивает мне свежую, белую ткань, пока я вскрываю ампулу. Я полностью выливаю адреналин на марлю перед тем, как прикладываю ее к ране.
- Что ты делаешь? - спросил Легион. Он по-прежнему держит друга за плечи.
- Трюк при перевязке. Помогает остановить кровотечение и способствует скорейшему заживлению раны.
- Это действительно сработает?
Я про себя молюсь.
- Думаю, сейчас увидим.
Адреналин и способность Феникса быстро исцеляться замедляют кровотечение до капиллярного.
Жгут уже не нужен и Феникс перестает кричать. Но он все еще не подвижен. Слишком бледный. И холодный.
- Этот яд, - объясняет Тойол. - Их лезвия пропитаны им. И он смертелен для нашего вида.
С усилием, я набираю противоядие в стерильный, большой шприц. Оно необычного дымчато-перламутрового цвета, совсем по-другому я представляла медицинскую сыворотку.
Но у меня нет времени гадать. Мы быстро его теряем. Если я окажусь не правой, то семерка станет шестеркой.
Дыши глубже, Иден.
Я прижимаюсь ухом к его груди, надеясь - молясь - услышать сердцебиение, чтобы предпринять следующий шаг. Но ничего не слышу, кроме низкого гула там, где должно быть человеческое сердце.
У меня нет выбора. Я смотрю на Легион, ища любой признак того, что я на правильном пути. К счастью, он резко кивает мне.
Уповая на веру, я погружаю иглу прямо в грудь, пронзая плоть и кость. От тошнотворного звука металла, проникающего сквозь толстую ткань, меня начинает мутить, но отбросив это назад, я уверенно давлю на поршень.
Не думаю, что кто-то из нас дышит, пока Феникс не делает глубокий вздох, наполняя легкие воздухом. Пепельный цвет его кожи постепенно возвращается к обычному для него мягкому коричнево-красному цвету.