И какой я показала себя в Далласе? Жалкой, убогой, с нетерпением ожидающей, чтобы меня соблазнили.
Итак, кое-что из сказанного Дэном в тот уикэнд начинало обретать смысл. Комментарии насчет темноты и прилипчивости. Тогда я подумала — как странно называть женщину прилипчивой, едва успев проснуться после единственной ночи. Теперь получалось, что это не просто странно. Гадко.
Да, многое прояснялось.
Флейшман практически подкладывал меня под Дэна. Я и забыла об этом. Эти цветы, шепот перед отъездом в аэропорт. Прямо-таки: «Сделай это, девочка!» Он думал, шансы на издание книги возрастут, если его агент переспит с его редактором.
Только теперь в моих услугах как редактора он не нуждается. Точнее, не было у него уверенности, что нуждается. Появились варианты.
К горлу подкатила тошнота.
Алекс наклонилась вперед, всмотрелась в мое лицо.
— Вы в порядке?
— Все отлично! — проскрипела я и, чтобы это доказать, проглотила суши целиком. Потом еще. Не разжевывая. Просто заталкивая в рот. Меня бросало то в жар, то в холод.
— Может, вы расскажете мне, что делали перед тем, как пришли в «Кэндллайт». Мерседес говорила, что вы работали у Сильвии…
Вне себя от ярости, я вновь ракетой вылетела из-за стола.
— Ты думаешь, это забавно? — спросила я, не обращаясь ни к кому из них конкретно. И сама не знала, на кого больше злилась в тот момент.
Дэн и Флейшман в удивлении уставились на меня.
— Ты про книгу? — спросил Дэн. — Она веселенькая.
— Не про книгу. — Меня передернуло от отвращения. — Да, и про книгу. Про книгу, про меня, про мое соблазнение в субботу вечером, которое так легко тебе удалось. Ты же знал, на какие кнопки нажимать, и понятно почему!
Лицо Дэна залила краска, он изогнул бровь в сторону Алекс.
— Бек…
Я закатила глаза.
— Мое имя — Ребекка. Не Бек. Не Бекки. И уж точно не Рената!
— Может, не стоит нам говорить об этом здесь…
— Тогда где?
— Может, встретимся и…
— Да, конечно. — Я фыркнула. — Конечно. Мне просто нужно дождаться твоего звонка. Более того, готова спорить — ты собирался позвонить мне в самое ближайшее время, не так ли?
— Если уж на то пошло, да.
— По правде говоря, Дэн, мне было все равно, позвонишь ты мне или нет. После воскресенья я об этом не думала. Хватало других забот. Но, как выясняется, ты переспал со мной, вычитав в этой говенной книжке, что уложить меня в постель — пара пустяков… Получается, что ты еще более мерзкий слизняк, чем я себе представляла.
— Я ведь говорил тебе, что книга ей не понравилась! — встрял Флейшман.
По какой-то причине эта фраза окончательно раскрыла мне глаза.
До этого момента я набрасывалась главным образом на Дэна, вероятно потому, что питала к Флейшману гораздо более сильные чувства. А теперь наконец-то поняла — он меня предал. Сердце защемило. Он выставил меня напоказ, предал. Хуже того, превратил в посмешище шесть лет нашей дружбы.
Я набрала в легкие воздуха, чтобы продолжить, набрала много, потому что собиралась говорить и говорить, и воздух этот оторвал от задней стороны зуба непрожеванный кусочек суши, который закупорил мне дыхательное горло. Диафрагма судорожно сократилась, но воздух перестал поступать в трахею.
Я замахала руками. Поначалу никто ничего не понял. Прекрасно. Кусочек суши, перекрывший дыхательное горло, и последовавшая за этим смерть от удушья выглядели бы достойным завершением всех моих злоключений на этой неделе.
На лицах, обращенных ко мне, уже отражалось недоумение.
— Что такое? — спросила Алекс.
Мои руки продолжали дергаться, а двое мужчин и женщина — таращиться на меня. Может, они решили, что у меня апоплексический удар, но я не сомневалась — мое лицо не краснело, а синело.
Алекс схватила меня за руку.
— Господи! Она задыхается. Нужна помощь.
От этих слов настроение у меня улучшилось, пусть и я боялась, что они станут последними, услышанными мною на этой стороне вечности. Причем, хотя кому-то это и покажется странным, той самой, которой я отдавала предпочтение.
Флейшман подскочил ко мне, принялся хлопать по спине. Сильно. На случай, если вы не знаете: когда вы не можете дышать, удары по спине не помогают.
— Подожди! — воскликнул Дэн. — Так нельзя.
Само собой.
— Вспомнила! — Алекс оттолкнула Флейшмана. — Ее нужно схватить вот так.