Усилием воли я вернул себе самообладание. Внутренние часы снова затикали. Интересно, сколько времени я тут так простоял? Наверное, пару минут. А может быть часов. А может одно мгновение?
Я нервно захихикал. Дрожь уже унялась. Голова работала ясно и четко. Я почувствовал на щеках легкий жар. Когда-то давно, в исторической книжке я прочитал о том, как Цезарь выбирал себе лучших воинов. Этот прославленный полководец выстраивал солдат перед собой в шеренгу, а затем с ехидной улыбкой на лице сообщал, что всем им предстоит погибнуть в этой схватке, но они должны принести Риму победу, во что бы то ни стало. Иначе уже он сам их уничтожит. Прелестный выбор... Кто-то бледнел, кто-то краснел. Цезарь всегда брал тех, кто краснел - и с ними побеждал. Причем многие из них оставались в живых, сей достойный римлянин просто брал их на пушку. Так вот, в критические моменты, по моим наблюдениям, я обычно краснею. Может поэтому, а может еще почему, мне почти всегда удавалось взять себя в руки и выйти сухим из воды в тех безумнейших переделках, в которых я побывал. А было их, поверьте, немало...
Успокоившись, я подошел к столику и дотронулся до головы. Она была еще совсем теплая. Значит, смерть наступила недавно. Хотя, странно, запекшаяся кровь не выглядела свежей. Остекленевшие глаза смотрели строго, внимательно, словно задавая какой-то немой вопрос. Я огляделся кругом. Тела нигде не видно. В хате не было заметно следов борьбы или сопротивления. Что же произошло? Я стал быстро перебирать в уме возможные варианты: Самоубийство? Конечно же, нет. Убийство? Кем? Почему? Ага... Смерть Наташи могла быть финальным аккордом жестокого плана с целью отомстить мне - благо, недругов у меня хватает... Кто-то выследил нас и решил меня подставить. Все подумают, что это я ее убил, к примеру, из ревности. В мои слова никто не поверит. Моя репутация слишком хорошо известна... Я уже успел представить себя на скамье подсудимых и прокурора в черной мантии, презрительно щурящего левый глаз и грозно вопрошающего: «Где Вы спрятали тело, господин Мартынов? ..» Впрочем, тело к тому времени найдут. Как, однако, жестоко... Может это все-таки маньяк? Хорошо, а откуда он здесь взялся? Просто зашел погреться или... Прятался от правосудия? Возможно. Место здесь тихое. Наконец, это могла быть какая-то дикая семейная ссора. Но с кем? С бабушкой??? Кстати, а где она, бабушка? Я оглянулся. Бабушки, как и тела Наташи, нигде не было. Может, ее тоже убили? Если меня арестуют за два убийства, то это уже крышка. Впрочем, хватит и одного. Я заскрипел зубами. Положение явно безвыходное. Черт возьми, что же делать? Я вновь посмотрел на голову. Она казалось, усмехалась, как бы говоря: «Ну что? Попался?».
"Почему?" - с горечью воскликнул я, обращаясь к голове, словно ожидав получить ответ. Но она молчала. Кругом стояла мертвая тишина. Я подошел к кровати и потрогал ее. Нет, она была холодная. Очевидно, здесь никто не ночевал. Я с отчаянием сжал виски. Что здесь в конце концов происходит? И тут за моей спиною раздался хорошо знакомый голос: "Почему?..".
Чуть не подпрыгнув от неожиданности, я развернулся и увидел... Наташу, стоящую в длинной белой ночной рубашке, вернее, не Наташу, а ту ее часть... часть, которой не хватало. Она или оно довольно прочно стояло на ногах и даже не шаталось, и кровь не била при этом фонтаном из обезглавленного тела. "Почему?" - вновь спросила она, и я понял, откуда несется голос. Со мной говорила голова!
Ее взгляд был живым и осмысленным. При каждом слове подбородок слегка постукивал о поверхность блюда: "Вот именно, почему? Почему ты суешь нос не в свое дело? Кто тебя просил сюда приходить?" - тон был язвительным и раздраженным. Остальная часть подошла к столику и, схватив говорящую голову за волосы, водрузила ее на положенное место. Наташа снова стала единым целым. - "Ты что, не понимаешь русского языка? Я же не зря тебя просила: будь дома! Я не хотела тебе зла, я же говорила тебе. Говорила или нет?" - Наташа повысила голос - "Неужели ты не понял? Неужели ты не почувствовал?" - в ее глазах загорелись зловещие зеленые огоньки - Все здесь - не предназначено для живых. Живые люди ушли отсюда, им здесь не место, - ее рот искривился в холодной улыбке - "ЭТО МЕРТВОЕ СЕЛО. И ЖИВУТ ЗДЕСЬ - МЕРТВЫЕ. Но я никому бы не позволила причинить тебе вреда, если бы ты остался в своей хате, потому что ты мне понравился!" - в ее глазах на миг мелькнуло выражение, напомнившее мне МОЮ Наташу, но она продолжила: "Но ты не прислушался ко мне, не прислушался к природе, ты - ПРЕСТУПИЛ ЧЕРТУ. И теперь ты тоже станешь мертвым - она указала на меня пальцем и вкрадчиво спросила: "Помнишь, я говорила тебе о моей бабушке? Так вот", - ее голос стал резким и громким. - "так вот, МОЯ БАБУШКА - ЭТО Я!".