- Пап? – спросил обеспокоенный резкой переменой настроения отца Сэтоши.
- Сэто, - серьёзно взглянул на сына Тошайо. – Мне нужно кое-что проверить, поэтому смотри в оба и, как увидишь, что кто-то из стюардов идёт в нашу сторону, предупреди.
Озадаченный мальчик кивнул, приподнялся и развернулся в кресле, чтобы видеть коридор самолёта. Тошайо, дождавшись сигнала симбионта о начале работы, вставил в ухо миниатюрный чёрный наушник и закрыл глаза, откинувшись в кресле и пытаясь расслабиться.
Перед глазами заплясали знакомые картины. Тоннель салона удлинился и потемнел, сидящие люди в нём словно превратились в серые размытые тени, окончательно обозначив переход симбионта в рабочее состояние. Тошайо начал присматриваться к каждому лицу, пытаясь вычислить потенциального убийцу. Одновременно он вспоминал в малейших подробностях, как они садились в самолёт, кто был в этот момент поблизости. Но никого подозрительного так и не смог вспомнить. Вокруг сидела среднестатистическая толпа.
Через полчаса безрезультатных поисков Тошайо прервал сеанс и снял наушник. Может, всё нормально, и напрасно он себя накручивает? Не будут к нему посылать убийцу в самолёт. Если бы хотели устранить, то сделали бы это ещё в аэропорту, там для убийцы было значительно больше возможностей уйти незаметно.
Вот слетает он в Монголию, подпишет патент, и по возвращении убийца может попробовать встретить их с сыном на выходе из аэропорта, или возле дома. Если Тошайо даст им этот шанс. Ещё в Монголии он собирался связаться с полицией Токио и попросить о защите. И пусть с теми, кто угрожал ему и его семье разбираются власти.
До столицы Монголии было лететь почти шесть часов. И когда первая половина полёта прошла тихо, Тошайо немного успокоился. Достал свой телефон с батареей и вставил её на законное место. И всё-таки включил, чтобы проверить нет ли неотвеченных сообщений и звонков. В этот же миг аппарат провибрировал три раза и замолк.
Тошайо прочёл пришедшее из дома сообщение и его глаза невольно округлились. Из-за специфики работы он был вынужден сделать систему наблюдения и контроля не только на своём рабочем месте в лаборатории, но и у себя дома, так как там хранилось немало информации по симбионтам, идей и наработок. И вот эта система, программировал которую он сам, сообщала хозяину о взломе и его лаборатории, и его дома.
Догадался быстро, кто именно вломился в его обитель. И вместе с тем пришло обречённое понимание, что больше он этим людям не нужен. Конечно, они не представлялись ему, но Тошайо сразу понял, что имеет дело с преступниками. И его догадки не замедлили подтвердиться. Японец вновь выключил телефон и вставил в ухо наушник. Когда он открыл глаза, взгляд его был задумчивый и отрешённый. Тошайо вытащил из уха прибор и внимательно посмотрел на сына. Взгляд его был острый, изучающий. Сэтоши сидел спокойно, выпрямившись в кресле, и смотрел на отца, терпеливо дожидаясь, когда тот закончит работу.
- Сэто, - заговорил японец, нарушив затянувшуюся паузу. – Мы никогда не говорили с тобой об этом, но ты умный мальчик и понимаешь, что я не всегда смогу быть с тобой рядом.
- Пап, что случилось? – побелевшими непослушными губами прошептал Сэтоши, недоверчиво смотря на отца, словно не понимал, что за человек заменил его.
- Я всё расскажу тебе, - скупо улыбнулся Тошайо, глаза его потемнели, будто заполнились чернотой, за которой уже нет ничего, ни красок, ни звуков, ни мира, ничего. – Но сначала ты пообещаешь, что сделаешь всё, как я скажу.
- Да, конечно! – живо закивал мальчик, почти испуганно смотря на отца.
И Тошайо, наклонившись к сыну и приобняв за плечи, привлёк его к себе и погладил по голове, поцеловав в макушку. Так он себя вёл, только если им предстояло расстаться на какой-то длительный срок. Затем отец подключил симбионта Сэтоши и, пока тот загружался, посмотрел сыну в глаза, думая, с чего начать этот разговор, рискующий стать последним в их жизни.
- Сейчас просто выслушай меня, - тихо заговорил он, посмотрев в круглое окно иллюминатора, - и пока ни о чём не спрашивай. – Сэтоши послушно кивнул, и Тошайо, собравшись с духом, заговорил: - Я сказал, что мы не всегда сможем быть вместе, и боюсь, что произойдёт это гораздо раньше, чем положено природой, - горько улыбнулся он, с тоской посмотрев на сына. – Поэтому ты должен быть особенно сильным, Сэто. Пообещай мне, что будешь таким, пообещай, что не сдашься и выживешь, несмотря ни на что.