Подключившись к терминалу, он склонился над голубым экраном и скрупулёзно начал просматривать архив с последними показателями вышедшей из эфира станции. Как на зло голова была будто ватная. Все попытки собраться не приносили должного результата. В голову то и дело лез недавний разговор с уже бывшей женой, а стоило его прогнать, он сменялся беседой с Даниилом.
Понимая, что он в пустую в очередной раз просматривает одно и тоже, Максим резко встал. От этого старое кресло, которое задержалось в серверной, вместо помойки с гулким ударом упало на фальшпол.
-Нужно расслабиться, слишком много сегодня произошло, чтобы просто сесть и начать плодотворно работать, - сказал про себя Максим.
В серверной было достаточно прохладно и свежо. Из перфорированного пола дул слабый холодный воздух от промышленных кондиционеров, а на потолке работали многочисленные вытяжные решетки. Выходить сейчас на улицу Максим не хотел. Он решил пройтись мимо рядов однотонных черных шкафов, напичканных различным оборудованием.
Это можно считать бзиком, или фанатизмом, но Максим чувствовал здесь себя уютно. Среди тысяч зеленых красных и желтых огоньков образующих мерцающую вселенную огней. Среди рек из многочисленных оптоволоконных и слаботочных проводов, обвивающих все помещение. Среди этого монотонного шума вентиляторов и различных механизмов. Звук был настолько монотонным, что мозг спустя некоторое время начинал считать его абсолютной тишиной.
Максим с облегчением глубоко вздохнул, проводя кончиком пальцев по очередному перфорированному шкафу. Мысли постепенно приходили в порядок, и он направился назад к терминалу.
- Почему же ты сломалась... - спросил иронично Максим сам у себя и сам же ответил, повторяя ответ данный. Данилу.
-Она не сломалась… она вышла из эфира.
Услышав сказанную собой вслух фразу, он замер.
На Максима нашло прозрение, и он сразу спешно решил проверить свою теорию, начав громко барабанить по клавишам терминала.
Все это время я изучал не ту станцию. Больна не та станция, что вышла из эфира, а транзитная, та, что транслировала через себя сигнал.
Результат не заставил себя ждать. В архиве он сразу нашел список ошибок. Впрочем, ошибки были всегда, даже на исправных станциях.
Это нормально, когда часть информации теряется из-за искажения или помех в радиоэфире, отсюда и ошибки. Но перед отключением их количество сильно возросло. В итоге транзитная станция просто прекратила подачу сигнала на последнюю станцую, тем самым подписав ей смертный приговор.
Прыгая с вкладки на вкладку, Максим вскоре нашел источник проблемы. Одна лишь галочка напротив строчки текста стоила многочисленных человеческих жизни
-Прерывать трансляцию по достижению 30% потерянных пакетов.
Максим не поверил, что проблема крылась в столь глупой оплошности и запросил архивы ошибок на остальные станции, вышедшие из эфира.
-Чеееерт побери, да я гребаный гений - протяжно воскликнул он, увидев идентичную картину на других станциях. Он вновь резко встал, от чего стул опять громко упал на пол. Максим машинально схватился за телефон и решил набрать своей жене что бы сказать, что он спас миллионы жизней.
Воспоминание о неверности жены больно ударили по его сознанию, в клочья разбив вспыхнувшую эйфорию.
Пару секунд Максим стоял в ступоре. Затем рука потянулась к терминалу. Щелкнув на надпись Максим изменил 30% на 15% и закрыл окно программы, так и не сняв заветную галочку.
-Посмотрим, как вороны выклюют твои глаза, шалава, твои и твоего нового ебыря. Руки его стали дрожать от ненависти и злобы, а на лице отразилась не здоровая улыбка безумия.
Схватив ноутбук и небрежно выдернув штекер зарядки Максим поспешил к Даниилу. В коридорах было все так же тихо и безлюдно. На потолке через одну горели тусклые светильники дежурного освещения. Он понимал, что видит это все в последний раз, и не потому, что он сюда больше не придет, а потому что все это будет уничтожено пернатыми.
Сколько еще времени на то, чтобы покинуть город, День, два, а может и час. Порог в 15% может перескочить и при поднявшемся ветре, и при сильном дожде.
- Может я погорячился? - Думал про себя Максим, - Может стоит вернуться и вернуть 30%. Но возвращаться было страшно. Необъяснимо глупо, но всё-таки страшно. Что-то необъяснимое гнало его прочь, словно маленького мальчика, возвращающегося в потьмах из туалета в спальню, чтобы спрятаться от темноты под одеялом.
Для Максима этой спальней стала коморка Даниила.