- Она не вещь! - прорычал Тэхён, приготавливаясь к обороне, видя как его соперник, начинает закипать.
Испуганная Хёнсу, прячась за спину парня, отчаянно решала, как ей сейчас поступить. Если она не предпримет что либо, то господину Киму придётся тяжко. Дукку силён и безжалостен, он с лёгкостью, не моргнув глазом, может убить его. Чувствуя нарастающее напряжение, колеблясь в своем решении, она всё же рискнула.
- Оппа! Не злись, - девушка, борясь сама с собой, вышла из-за спины Тэхёна и осторожно взяла за руку вышибалу. Его ладонь была грубой, большой и немного потной, - Я всё объясню, - голос Хёнсу дрожал, но звучал ласково.
Растерянный и непонимающий происходящее Тэхён, почувствовал укол поражения. Она ведь только что просила помощи, и он был готов отстаивать её. Душераздирающее необъяснимое чувство обиды, злости и унижения комкало нутро парня с такой силой, что хотелось с воплем наброситься на того кого Хёнсу назвала «оппа».
- Стой! - схватил он её за руку. Тэхён не хотел и не мог её отпустить. Девушка лишь поджав губы с сожалением и болью в глазах, легонько мотнула головой, запрещая какие либо действия, и отцепив крепко сжатую руку парня от своего запястья, потянула за собой Дукку.
Ким Тэхён в полном недоумении и разочаровании, проводил их взглядом. Правила в мире Хан Хёнсу были слишком жестоки и непонятны. Возникшее острое желание напиться внезапно заполнило голову парня, стесняя остальные.
Выйдя за угол здания клуба, не выдержав нахлынувших чувств, Ким Дукку остановил шедшую немного впереди него Хёнсу, и крепко сжал в объятьях как плюшевую мишку. Он плохо скрывал свою радость, теперь и не нужно было.
- Я знаю, ты ненавидишь меня, - проговорил парень полушёпотом, вдыхая запах женской кожи, уткнувшись носом.
По шее и плечам Хёнсу от касаний парня побежали мурашки, вызывая неприязнь и ненависть. Она молчала, слова не нуждались в её подтверждении.
Дукку было всё равно. Он был опьянён счастьем. Его давние нежные, страстные чувства к ней, не имевшие права быть (как считал мужчина), подавляемые и скрываемые им с силой за жестокой маской отморозка, наконец, получили свободу. Он был уверен: узнав его любовь и то, на что он шёл ради неё, она непременно всё поймёт, поменяет мнение и примет его.
Хёнсу становилось жарко и дурно от мужских объятий, спасало лишь приятный запах, исходящий от его тела. Нет, это не был аромат духов, крема или ещё чего-то похожего, это что-то естественное. Ей показалось, что они простояли целую вечность, прежде чем двинулись с места.
Парень большими шагами вёл её за собой, крепко держа за руку, будто боялся потерять. Хёнсу знала, куда и зачем они шли. Чем ближе они подходили к жилищу Дукку, тем сильнее билось её несчастное сердечко, отдаваясь в ушах. Страшные мысли роем гудели в голове, рисуя неприятные сцены. Она боялась предположить что-либо со стороны Дукку, окажись они наедине.
Включив свет в маленькой тёмной прихожей, парень разулся и спокойно прошёл вглубь однокомнатной квартиры, попутно стягивая с себя куртку и выпуская из брюк футболку. Вернувшись, он недовольно буркнул «не стой в дверях» и потянул едва успевшую снять обувь Хёнсу на кухню. С ходу достал из старого маленького холодильника марки Daewoo, бутылку грушевого макколи. Поставив на стол, уселся на своё привычное место у слегка открытого окна и закурил сигарету. Хёнсу молча наблюдала за ним, удивляясь тому, как много было шрамов на его левой руке и слегка виделся из под рукава футболки край цветной татуировки выше предплечья. Дукку заметив любопытство во взгляде, наконец, посветлел душой и с напором выдохнув последний затяг, потушил недокуренную сигарету о чайную тарелку.
- Нравлюсь? - скривив довольную ухмылку, он обвёл взглядом с ног до головы девушку, стягивая резинку со своих волос и растрепав их на затылке. Хёнсу очнувшись, испуганно замотала головой. - Хм, боишься, - сделал он очевидный вывод. Дукку достал с подоконника два стакана и, взболтав белую жидкость в бутылке, разлил наполовину. - Слушай, - не прилагая и пол силы, парень потянул Хёнсу к себе, усаживая на колени, - Этот мир жесток, несправедлив и грязен, - вручил он девушке стакан, - Выжить в этом дерьме в одиночку невозможно. Тебя или прогнут или сровняют с говном. Поэтому… - парень остановился, чтобы выпить алкоголь. С лёгким стуком поставив стакан, он повернул Хёнсу к себе лицом, - Поэтому, чтобы обеспечить себе хоть какую-никакую нормальную жизнь, приходится принимать сторону того, кто имеет власть и силу. Понимаешь? - его глаза опустились на девичьи губы. Ким сглотнул внезапно пересохшее горло, дёргая кадыком. Мысли, которые он хотел донести до неё, внезапно потеряли смысл, уступая место сожалениям. Чувство вины терзавшие его сердце долгое время, просилось наружу, но Дукку разумом понимал, что сейчас для откровений не время. Хёнсу просто ещё сильней возненавидит его за это, - Прости… - единственное слово которое смог выдавить из себя парень, осторожно касаясь поцелуем губ девушки. Мягкость и невероятная их нежность, отозвались приятной волной по мужскому телу, и сосредоточились внизу живота. Он не остановится. Будет целовать её, не смотря на то, что Хёнсу всем своим напряжённым от страха телом безмолвно протестовала. Просто не сможет этого сделать. Дукку знал, как не приятны Хёнсу его касания, понимал какой он подонок в её глазах. Он это справедливо заслужил, но она понятия не имеет, каких стоит ему страданий вынуждая себя причинять ей боль, чтобы защитить. Как постоянно мучается, испытывая сожаление, раскаяние, угрызение совести перед ней.