Из дыма злом сражённых,
Контуженных презреньем.
И рядом ни кого не будет,
Никто не хлопнет по плечу,
Ни одного не будет поцелуя.
Но ни дня я не бываю одинок,
Ведь велика моя семья,
Что непрестанно каждый день
В моём сердце пребывает.
Так не заметно Гашпар очутился на дороге, покрытой галькой, у сплошного металлического забора, проходящего по периметру территории исследовательских корпусов «научного предприятия мелкосерийных партий фармацевтики». Достав из кармана красивый небольшой камешек «огненный Сардоникс», исполосованный цветами разных оттенков коричневого, белого, жёлтого и синего, он, оглядевшись, слегка угловатым движением руки перебросил камень через забор. Услышав, как камень плюхнулся на такой же дороге, покрытой галькой, с другой стороны забора, Гашпар ушёл в кусты, выжидая ответа и оставшись не замеченным периодически проезжающим патрулём частной охраны MV. Через 20 мин этот же камень прилетел обратно. Мужчина быстро вышел на дорогу и снова отправил камень через забор. Через минуту у ног Гашпара приземлились две небольшие коробки, на одной из которых была записка и тот же камень. Он быстро убрал коробки в рюкзак и, отправив камень через забор, бодро двинулся вглубь леса.
«Скоро всё кончится», молодой человек в белом халате, отирая платком вспотевший лоб, быстрым шагом шёл по направлению к жилому кампусу – «Эти не люди. Я устал существовать бок о бок с ними. Нервы сдают. С утра со мной поздоровалась глава службы безопасности Жаннет Морель, так я чуть не захлебнулся своим кофе. Но это стоит того. Я не могу просто оставить всё как есть. Эти несчастные. Да и большинство сотрудников – они просто работают».
В желудке было пусто. Но молодому человеку было так дурно, что он не мог есть.
«Как долго я наблюдал за этим. На стол к руководителю поступала толстая папка с номером. Очередной человек, на которого была детальная характеристика. Скоро в крыло привозили и самого человека – молодой человек зашёл в комнату, сбросив у двери рюкзак и ботинки, и рухнулся на кровать – Последней была та молодая девушка Сабина Алешандра Кармона Мальейру. Нас к этим папкам не подпускали. И никогда не произносили имён. Однажды санитар сказал: увозить Теу? Так доктор Фрай прям взбесился: « Закрой рот. Как ты смеешь давать имена рабочим материалам». Какой восторг. С каким восторгом смотрели эти выродки, когда фиксировали новообразование. С каждым несчастным измывались индивидуально. Инсулин ультракороткого действия в больших дозах – для обратимой комы или длительная гипотермия, а дальше каждому своё. Каждому своя медленная мучительная смерть. Скоро конец. Скоро я проснусь, и не увижу этих стен «, – на этом он провалился в сон.
Высокий, юного вида человек легкой походкой подошёл к регистрационному столу.
«Можно ваш паспорт», – вопрос сотрудницы безопасности эхом отозвался в немноголюдном белоснежном зале аэропорта с, как это полагается, окнами во всю стену с обеих сторон здания.
«Вот», – улыбнувшись, проговорил он, протягивая ей своё удостоверение личности, а мыслью уже думал, где лучше достать чашку кофе в пол 6 утра.
Сотрудница развернула документ и, почти на автомате нажав пару клавиш, сверила по компьютеру паспортные данные. На мониторе выбилось имя – Артур Сампайю Кампелу и ожидаемые данные.
«Всё в порядке, добро пожаловать домой, господин Кампелу», – Кампелу принял свой паспорт из рук улыбающейся сотрудницы, и, одобрительно кивнув в ответ, пошёл к телефонному аппарату. Ловко опрокинув монету, набрал номер, который не набирал уже давно.
«Можно офицера Монтейру?»
Дабы память соблюсти
Эпох давно ушедших,
За туманом вдалеке
Воочию нам явлен след
Огромным кратером
Дремучего Калдейра.
Орта впереди пред нами
В низине белыми домами
Расстилалась пять веков.
И мерцают всюду огоньки,
Освещая каждому дорогу,
Спасая от нашедшей тьмы.
И безмятежными водами
Встречает нас наследие
Легендарного Атланта.
Покой лишь чайки рушат,
В его имения врезаясь,
И мигом выбираясь ввысь.
На вековой площади, в 20 минут седьмого собралось всего 5 человек. У края площади средних лет художник, сосредоточенно наносящий на доску покрытую грунтом мазок за мазком масленой краски, смешанной, очевидно, с лаком, отдающим мускатным ароматом и запахом воска, запечатлевающий просыпающуюся, красную от восходящего солнца Орту с ещё светящимся освещением, почти пустыми дорогами и тихо колыхающимися на воде, подобно цветкам лотоса или кувшинки, яхтами в городской гавани, в матовых оттенках стараясь зафиксировать не только то, что видит в данный момент, но и что видел и что последует. Чуть по от даль можно наблюдать, старика, лежащего, подложив под голову свой старый рюкзак, на каменной лавке с деревянным сидением и читающего книгу, девушку пробегающую раз в 20 минут в спортивном костюме и двух молодых людей начинающих свой разговор, обещающий быть весьма продолжительным. Сама площадь, состоявшая из части, которой больше века и части в два раза большей, пристроенной в 88 году, и являющейся одной из самых впечатляющих открывающимся видом смотровых площадок, вся светилась, а в глубине был величественный мемориальный комплекс «победа над вулканом», на открытии которого Фернандо присутствовал в том же 88 году, будучи ещё мальчишкой: высеченная из разноцветного гранита миниатюра острова с идентичным рельефом поверхности в соотношении 1:100, с футуристичными миниатюрами Орты и других основных поселений и с лесами миниатюрных металлических деревьев. В кратере Калдейра бьет много уровневый фонтан, а в самом большом кратере вулканического комплекса Капелу отлит бронзовый гвоздь, к шляпке которого прикасается молот с гравировкой: «MV – наши дети не будут бояться».
«Так значит свободный парень?»,– с некоторой ухмылкой заметил Фернандо.
«Да. Но я пытался. И сейчас готов попытаться вновь. А вот как у тебя в общении с прекрасным?» – Артур старался, чтобы замечание выглядело по-доброму.
«Ну в магазине, в моём доме – очень даже ничего. Или вот пару медсестёр, одна на фуфырится вся такая, а вот другая скромняшка, но всё равно, обе хороши», – шутливо отговаривался Фернандо.
«А, ну понял, опять скучная теория»
«Чего сразу скучная? Очень даже интересная» – Фернандо продолжал держать со своей стороны шутливый тон.
«Да ладно, два года назад начинаешь скатываться по учёбе, в результате пол года назад получаешь диплом с не самыми блестящими результатами, чуть не лишив себя возможности поступить на службу в приличные отделы, в ту же в Группу Спецопераций, живешь до сих пор один, ни с кем даже не встречаешься, теперь ты приехал сюда на острова, при этом оставил работу, некогда своей мечты, на 4 месяце службы и, приехав, целыми днями носишься с заместителем комиссара, да, я уже умудрился пересечься с незабвенной Габриэлой, то ещё с кем-нибудь, довольно странный способ провести отпуск. Встретились, ты начал нервничать, затем, вот, отшучиваешься на всё. В чём дело?»
«У меня?», – смутившись, спросил Фернандо.
«Может посерьёзнее? Признаешь, что у тебя есть проблемы, которые гложут тебя так, что тебе хоть немного побыть наедине с собой сложно и противно».
«Я отучился, занимаюсь тем, к чему стремился, у меня даже довольно хорошая зарплата, я ведь в Группе Спецопераций – затем Фернандо переменился в лице – Да чего я оправдываюсь!? Что за глупости?»
«Уверен, что именно это на самом деле хочешь мне сказать?»
«Я хочу сказать – начал уверенным тоном Фернандо – Я хочу всё бросить – взгляд Фернандо стал потерянным, он глубоко вздохнул, чтобы собраться – Я раньше горел желаниями. Хотел людям помогать. Хотел помнить ушедших близких, хотел дом с садом для жены. Жену хотел. Не терять связь с близкими. Не грубеть на службе, а сохранять сострадание, искренность. Да мне одну форму в пару страниц сейчас лень переписать. Я злиться стал».