«Есть варианты и похуже», — соглашается сержант Фэллон. «Конечно, я хочу рассмотреть все остальные варианты, прежде чем мы дойдём до „умирания на свежем воздухе“».
———
В административном здании без окон, где ветер со скоростью пятьдесят узлов гонит снег, нам, десантникам, легко скатиться в рутину дежурства. Я провожу дежурства в оперативном центре перед административной палубой, изучая данные орбитальных датчиков и пакеты, которые нейросетевой специалист на « Индианаполисе» отправляет зашифрованными полумиллисекундными импульсами. На « Индианаполисе» установлены новейшие компьютеры и самые современные технологии скрытности, и это единственное, что даёт мне хоть какой-то проблеск надежды. Потрёпанный крейсер SRA – если он действительно повреждён, а не просто прибегает к уловке, чтобы попасть в зону досягаемости ракет – с каждым часом приближается к Новому Шпицбергену, но даже передовые средства радиоэлектронной разведки на « Инди » пока не могут определить, от чего они ускользают. Подразделения флота соблюдают перемирие, но их фрегат определённо ведёт независимый поиск, пытаясь выследить « Инди» . «Мидуэй » и его эскорт из лёгких крейсеров медленно и предсказуемо кружат на орбите, активные датчики обследуют местность по столь же предсказуемым траекториям. По чистой боевой мощи лёгкий крейсер в одиночку превосходит «Инди» , но наблюдать, как эти два реликта пытаются определить местоположение новенького корабля-невидимки, почти неловко.
В какой-то момент я отрываюсь от экрана и вижу, что в оперативном центре остался только я. Я смотрю на часы на компьютере и вижу, что сейчас 02:30 по местному времени, глубокая ночь. Я откидываюсь назад и потягиваюсь, зевая.
Позади меня открывается дверь в оперативный центр, и входит доктор Стюарт. Она выглядит примерно так же свежо, как и я, и в одной руке у неё большая старомодная фарфоровая кружка. Под мышкой другой руки у неё планшет.
«Добрый вечер», — говорит она, увидев меня сидящим в углу. «Или, наверное, доброе утро».
«Все ушли», — говорю я. «Операторы уже давно вернулись».
«Вообще-то, я здесь, чтобы увидеть тебя. Где другой сержант?»
«Старший сержант Фэллон? В её каюте, наверное. Этот мятеж тебя измотает», — добавляю я, и доктор Стюарт криво усмехается.
«Как бы то ни было, гражданский экипаж действительно ценит то, что вы решили поддержать нас».
«Они не должны были пытаться захватить то, что уже нажили, — говорю я. — Мы должны быть силами обороны, а не оккупационной армией».
«У меня были предубеждения, — говорит она. — Но вам удалось их поколебать. Я не привыкла к мысли, что солдаты могут размышлять об этике своей службы. Я думала, что нужно делать то, что тебе велят».
«Как правило. Не всегда. Они же не удаляют хирургическим путём ваше чувство правильного и неправильного, когда вы приходите в тренировочный лагерь, знаете ли».
«Могу ли я сесть?» — спрашивает она.
«Конечно», — говорю я. «К тебе домой».
Она выдвигает один из пустых стульев из-под пульта управления рядом со мной и подкатывает его ко мне. Я освобождаю ей место и отодвигаю винтовку, прислоненную к столу. Она со вздохом садится и ставит кофейную кружку и планшет на стол рядом с моим административным пультом.
«Почему ты тоже не на койке? Ты ведь тоже участвовал в том мятеже, насколько я помню».
«Я пойду, когда сержант Фэллон поднимется», — говорю я. «Кто-то должен быть здесь, внизу, следить за происходящим, на случай, если у « Индианаполиса» на орбите появятся новости. Сейчас они — наши глаза и уши». Я указываю на административную палубу. «Эта штука связана с компьютером моей брони, так что я могу следить за телеметрией».
«Это твоя работа? Связь? Я думала, ты, ну, стрелок, или что-то в этом роде». Она кивает на карабин М-66, прислонённый к столу.
«Это для личной защиты. Это , — я снова указываю на экран административной панели, — для вызова настоящего оружия. Я тот парень на земле, который вызывает авиаудары, координирует атаки и всё такое. С этой панелью данных я могу нанести гораздо больше урона, чем с этой винтовкой».
«Понятно». Доктор Стюарт отпивает из кружки и кривится. «Теперь чуть тёплый», — говорит она. «И слишком крепкий. Он слишком долго стоял».
«Так почему же ты не спишь в такое время?»
Она ставит кружку и берет планшет.
«Твоё маленькое домашнее задание по науке», — говорит она. «Я всё пытаюсь придумать, как превратить эту жалкую стоянку для воды в угрозу для кораблей Ланки, но пока ничего не выходит. Видимо, я не привыкла думать как солдат».