Мой капсульный аппарат с грохотом ударяется о землю. Крышка капсулы автоматически отлетает, и я вижу над собой знакомое свинцовое небо терраформированного Ланки мира. Ланки любят мрачность — постоянно сплошные облака, дождь и туман. Мой капсульный аппарат принял странное положение носом вниз, и, расстегнув пряжку ремня безопасности и выпрямившись, я вижу, что наши капсулы приземлились на крутой склон холма.
«Эхо-5 на земной стороне», — сообщаю я по командному каналу. «Всё в целости и сохранности».
«Потрясающе», — тут же отвечает лейтенант Графф. «Собирайте снаряжение и стройтесь ко мне. Похоже, Арти в этот раз облажался».
Я достаю винтовку из крепления, проверяю, заряжены ли оба ствола, и смотрю в компьютерное поле зрения на остальных членов команды. Что касается рассеивания, то меткость команды запуска была превосходной – мы все в пределах четверти километра друг от друга. Они открыли огонь по плотной группе с расстояния в четверть миллиона километров, но совершенно не достигли цели. Спускаясь по склону холма к командиру, я вижу, как над нами возвышается ланкийский атмосферный теплообменник, не более чем в десяти километрах, и скопление странных органических построек ланкийцев менее чем в двух километрах справа. Вместо того чтобы прокрасться к населённой местности, мы спрыгнули прямо туда, и, если местные жители не спят или не мертвы, нас вскоре встретит приветственный комитет. Единственное, что пока радует – это то, что мы все живы и здоровы. Мне доводилось участвовать в нескольких миссиях, где у кого-то не раскрывались парашюты, и результатом падения капсулы с высокой орбиты обычно становился трёхметровый кратер и какие-то обломки органики, смешанные с изуродованными обломками на дне. В большинстве случаев от них не оставалось даже достаточного количества, чтобы собрать жетоны.
Мы все стягиваемся к позиции лейтенанта. Поблизости нет укрытия, и я чувствую себя совершенно беззащитным на этом склоне холма, на виду у близлежащих зданий ланки. Они в двух километрах, но у восьмидесятифутового существа очень длинный шаг, и мы видели, как ланки преодолевали километр за три минуты, не особо торопясь. К счастью, лейтенант разделяет мои опасения.
«Мы тут торчим, как светящиеся рекламные щиты», — говорит он, когда мы собираемся вокруг него. «Давайте спустимся с этого склона и потом подумаем, как расхлёбывать эту кашу».
«На десяти часах, у подножия холма, есть овраг, — говорит капрал Лавуа. — Мы можем отойти от этих зданий и остаться незамеченными».
«Достаточно. Погнали, ребята. Рассеянный строй, интервалы сто метров».
———
Мы не прошли и полукилометра вниз по каменистому склону, как заметили движение со стороны асимметричных решётчатых шпилей зданий «Лэнки». Через несколько мгновений мы увидели отчётливые силуэты трёх «Лэнки», медленно и размеренно направляющихся к нашей зоне высадки. «Лэнки», похоже, никогда не спешат, но если за тобой гонится один из них, без транспорта от него не убежать.
«Три на подходе с четырёх часов, направление один-десять», — говорит сержант Хамфри с её лаконичным и деловым канадским акцентом. У всех нас на дисплеях появились символы «враждебных войск», как только кто-то из нас заметил «Лэнки», но заученные навыки не проходят даром. Мой тактический компьютер, всегда готовый помочь, рассчитывает скорость и векторы движения и сообщает, что мы достигнем оврага как раз к тому моменту, как на склоне холма появится встречающая группа.
«Быстрее!» — приказывает лейтенант, совершенно излишне. Мы бежим вниз по склону так быстро, как только позволяет наш стофунтовый груз снаряжения и оружия.
«Всем включить камуфляж. Мы выезжаем в канаву, вы рассредоточиваетесь и затаиваетесь».
Наши костюмы оснащены совершенно новой системой полихроматического камуфляжа. Это набор крошечных электрооптических проекторов, разработанных, чтобы сливать нас с любой местностью. Она не сделает нас невидимыми, но работает достаточно хорошо, чтобы вам пришлось подойти довольно близко к солдату в полихромном камуфляже, чтобы заметить его. Мы не знаем, видят ли ланки так же, как люди, — мы даже не знаем, могут ли они вообще «видеть», — но в тех немногих случаях, когда солдаты в костюмах насекомых включали свой компьютерный камуфляж, чтобы спрятаться от ближайших ланки, никто не погиб. Системы проекторов разряжают батареи наших костюмов, поэтому мы должны использовать их только в крайних случаях. Насколько я понимаю, наше нынешнее недомогание подпадает под эту классификацию.
Ущелье похоже на пустынную вади. Оно двадцать метров шириной, с плоским дном, гладким и песчаным от сезонных потоков, проносящихся через него несколько раз в году. Края крутые и скалистые, десять футов или больше почти отвесного обрыва к дну ущелья. Мы помогаем друг другу спуститься на дно. По склонам ущелья полно камней и валунов всех размеров, но мне приходит в голову, что это место станет ловушкой, если ланки вычислят наше местонахождение, потому что отсюда нет быстрого пути назад. Внизу датчики моего скафандра больше не могут точно определить приближающихся ланки, но к тому времени, как мы рассредоточимся и спрячемся за укрытием, они будут так близко, что мне не нужен миллиметровый радар, чтобы понять, что они почти над нами.