В этот момент хасиды допили свой кофе. Один из них, очень длинный и худой еврей, закрыл крышку термоса, прокашлялся и завопил: "Москва принадлежит евреям!"
- Москва - наш город! - подхватили трое других.
Мимо прошли двое казаков. Один был средних лет с бородой, в погонах сотника, а другой - совсем ещё юноша с чистыми погонами.
- Из какого войска, станичники? - спросил Фёдор.
- По форме видно! - сказал юноша не без гордости.
- Донцы что ли?
- Они самые.
- Ну так чем ты занимаешься? - спросил Андрей Фёдора.
- Работаю в детском театре, занимаюсь лазерной графикой.
- А это что такое?
- Видишь ли, - начал Фёдор, - обыкновенный солнечный луч состоит из семи цветов. Лазерный луч состоит только из одного цвета, он монохроматичен, поэтому с его помощью можно получить объёмное изображение. Теперь представь спектакль, где все декорации выполнены из света, и они объёмна, живые только актёры. Это театр будущего, причём декорации абсолютно любые; скажем, кораблекрушение - летают чайки, плавают обломки корабля. А нажал кнопку - и пожар в джунглях: бегут, спасаясь от огня, звери летят перепуганные птицы, бушует пламя, и всё это объёмно, реально, всё это двигается. Причём если в современном театре декорации меняют пять-шесть раз то здесь можно сделать двести-триста смен декораций и абсолютно любых, ярких, красочных и реальных.
- И сколько же тебе за всё это платят?
- Как и везде простому советскому инженеру.
Постепенно начало светать. Было уже шесть утра, когда оба друга направились к ближайшему метро, мирно беседуя. Проходя мимо небольшого палисадничка, они услышали чьи-то крики и глухие удары. Друзья бросились на эти звуки и, раздвинув ветки кустов, увидели, как несколько молодых парней били хасидов.
- Ой... ой... ёй... помогите! - вопили евреи, извиваясь под градом ударов, сыпавшихся на них со всех сторон. Больше всех старался парень с повязкой дружинника.
- Я тебе покажу, чей Москва город! - кричал он, избивая длинного и тощего хасида.
- М-да! - произнёс Фёдор. - Нормальный ход.
- Я думаю, что наша помощь здесь не нужна! - сказал Андрей. - Обойдутся без нас.
И приятели пошли дальше.
Глава вторая
Фёдор вошёл в гостиницу и, пройдя по коридору, остановился у лифта. Рядом стояла ярко разодетая девушка в чёрных ажурных чулочках и короткой юбке, обильно разукрашенная косметикой. Девица быстро окинула Фёдора цепким оценивающим взглядом и презрительно отвернулась.
"Двустволка, - подумал Фёдор, входя в лифт. - Небось, этой шпаклёвки на ней полтора килограмма". Он нажал кнопку и стал подниматься вверх. На одном из этажей лифт остановился, и Фёдор оказался в ресторане.
В зале играла музыка, а в дальнем конце за столиком сидело трое мужчин. К ним и подошёл Фёдор.
- Здравствуйте! Надеюсь, не помешаю.
- Здравствуй, Федя, присаживайся! - Это был американец Джон Смит, корреспондент одной из крупнейших газет. Двое других тоже доброжелательно кивнули Фёдору.
- Ну так что мы имеем? - спросил Джон Смит.
- Манифестация протеста у дома Верховного Совета в свете последних событий, - и Фёдор выложил на стол две плёнки.
- Это уже неинтересно, - сказал Джон. - Нашим читателям нужны драки, эксцессы, кровь. Американским читателям нужна кровь, понимаешь меня, Федя?
- Как тут не понять.
- Я это беру, но всего лишь за двадцать долларов.
- Годится, - ответил Фёдор, забирая деньги.
- Познакомься, Федя, это мистер Тадамори-но-Йоши.
Фёдор кивнул дружелюбно улыбающемуся тучному японцу средних лет.
- А это Валентин Геннадьевич, - сказал Джон, указывая на молодого парня.
- С Валентином мы знакомы.
- Да-а?!
- Учились вместе. Правда, я заканчивал, когда он поступил, но тем не менее.
- However! Как говорят у нас в Америке, - подытожил Джон.
- Да, где-то так.
- У нас, Федя, праздник! Господин Тадамори-но-Йоши покупает ваш шарикоподшипниковый завод!
- Это какой же? Первый ГПЗ что ли?
- Его.
- Всего лишь за триста тысяч ваучеров, - вмешался в разговор Валентин.
- Его вроде бы комсомольцы в двадцатом году строили?
- Да. И теперь всё это принадлежит господину Тадамори, - не унимался Валентин.
- Понятно, а ты здесь причём? - спросил Фёдор.
- А я при господине Тадамори-но-Йоши состою как технический переводчик!
- Ты, помнится, комсомольским вожаком был, оперотряд возглавлял, в компартию рвался.
- Ну мало ли, кто из нас кем был! - сказал Валентин примирительно. Главное, кто сейчас кем стал.
- И кем же ты стал? - спросил Фёдор.
- Человеком!
В этот момент заиграл оркестр, и на небольшую сцену выскочила молодая стройная девица, она на несколько секунд замерла, а потом стала раздеваться под музыку, бросая томные взгляды на Джона и господина Тадамори. В девице Фёдор узнал свою попутчицу в лифте.
- Венера! - восхищённо воскликнул Джон.
- Профурсетка! - сказал Фёдор.
- Какой же ты отсталый человек! - опять встрял Валентин. - Это точно такая же профессия, как и фотограф, инженер, художник или скульптор. Кстати, в её работе фантазии и творчества ничуть не меньше, если не больше, чем у того же скульптора.
- Ну ясное дело, очень тяжёлая работа, - ответил Фёдор. В дальнем конце зала он заметил пожилую женщину, поразительно похожую на девицу на сцене. А это кто?
- А-а! - встрепенулся Валентин. - Это её мама. Она тоже раньше путанила, а теперь и дочку пристроила. У неё ещё и младшая есть, школьница, как десятый класс закончит, так сюда придёт.
- Семейная традиция, значит, - подытожил Фёдор.
- Они, между прочим, за ночь зарабатывают больше, чем ты за месяц.
- Большой специалист!
В зале появился молодой парень в женском платье с ярко накрашенными губами. Увидев его, мистер Смит ожил.
- Аркашенька! - крикнул он и послал воздушный поцелуй. Аркашенька в свою очередь поймал поцелуй и стал приближаться к мистеру Смиту, пританцовывая и виляя задом.
- Люськин конкурент, - произнёс Валентин, отодвигая поставленный заранее для Аркашеньки стул.
- Видать, тоже большой специалист, - сказал Фёдор, вставая. - Прошу прощения, господа, но мне уже пора.