Ушел в невидимость; подошел вплотную к воротам; положил папку, завернутую в черный целлофановый пакет и отошел подальше. Снова набрал номер – Пусть выходит охранник выйдет за ворота… И пусть под ноги смотрит: сверток в черном пакете. Проконтролировал, как забрали пакет; сходил к машине; вернулся с пулеметом. С моей стороны никто не подьедет – осталась только противоположная. Прикроем, если что… Все прошло без эксцессов: подьехали… проехали… заехали… Теперь вторая часть Марлезонского балета… Не спеша поехал к офису Додоева. Прошел тоже не спеша, аккуратно – время еще есть… Начальник СБ вызвал к себе заместителя – Возьми четырех бойцов и сьезди на дачу. Я вызываю – никто не отвечает… (А как они ответят, если рации у меня, со снятыми аккумуляторами…) Заместитель кивнул, развернулся и на миг застыл. А начальник, за его спиной задергался и опустил голову. Из левого уха выпекла тоненькая струйка крови (заточка пронзила мозг насквозь). Голова – сама собой, откинулась и повернулась влево, уперевшись в подлокотник. Зам вышел, кивнул двоим и обернулся к остальным – велел не беспокоить и не входить - пока не позовет. – Думает… – усмехнулся – как Хозяин… На выходе взял еще двоих и через минуту джип с кавказцами выехал из офиса. Покружив по городу, остановился у парковой зоны. – Посидите – я сейчас… бросил бойцам командир и выйдя из машины открыл по своим огонь из Глока. Трое были убиты в машине, а четвертый – водитель – успел выскользнуть из машины и рванул в сторону. Не сделал и шага – пуля швырнула его на землю. А затем и во лбу командира расцвел кровавый цветок… Опустился занавес – конец второй части. На очереди – третья, заключительная часть Марлезонского балета…
Додоев плохо себя чувствовал – очень плохо. Потому что ему было страшно. Так ему не было страшно ни тогда, когда воевал за независимость с гяурами; ни тогда, когда их гонял по горам российский спецназ… Тогда был страх привычный – знали, что будет и чего ждать, а этот ?! Когда его безопасник, не посоветовавшись с ним начал свою операцию – Додоев был против: делаем деньги, влезем в деловую структуру – зачем спешить ? Усилимся, ослабим бизнес гяуров – возьмем, все, что надо, расставив своих людей, по дешевке – если не даром ! Нет – не послушался… А когда захватил жену и дочь самого влиятельного бизнесмена города – вообще схватился за голову ! Но что мог сделать – решили очень влиятельные люди – осталось только отойти в сторону – это все, что смог получить, вместе с сожалением, равным презрительности… И вот итог ! Убит, в своем кабинете, руководитель операции; его заместитель, который его убил – расстрелял трех своих бойцов и сам был убит неизвестным… Бойцов, охранявших заложниц нашли мертвыми – всех девятерых ! А похищенные – благополучно вернулись к мужу и отцу, причем разыграли – для всех, сценку, которой мало кто верит, но другой то нет ! Хорошо еще в прессу не просочилось убийство безопасника – отправил его Хозяин, задним числом – на родину, в командировку. А убийство зама – разборки с неведомыми бандитами. Хорошо подсуетился – составил договор о продаже своего бизнеса Корчагину ! И бежать – бежать из этого города ! Вот только как быть с серьезными людьми – не поймут… Есть еще ночь – буду думать…
Спал горец по новомодной традиции – раздельно с женой (комнат в доме хватало – хоть гарем заводи…) Под утро заснул, так ничего и не решив, кроме одного – по-русски: утро вечера мудренее… Только закрыл глаза, погружаясь в дрему, почувствовал – инстинкты никуда не делись – рядом кто то есть ! Рука метнулась под подушку, но была зажата, словно в тиски, да так, что ни туда – ни сюда: повернешься – сломаешь руку ! – Да ты глазки то открой – не бойся ! Выкалывать их тебе – сейчас – не буду… Напротив – на корточках, держа руку в захвате, на одном колене стоял мужчина в черной, спецназовской маске. За мной пришли – ледяным, смертельным холодом окатило с ног до головы. – Сделаешь все правильно – поживешь еще… - Что сделаю ? – прохрипел Додоев. Сам он – не раз, был на месте такого спецназовца, а теперь вот и на месте жертвы оказался. Как же не хочется умирать…