– Пошла ты! Мама! – взревел я, снеся свисавшие с потолка кастрюли, которые с грохотом рухнули на пол недалеко от ее ног. – Шантаж твой нихера не выгорит! Только попробуй причинить ей вред… Клянусь, ты пожалеешь! У меня тоже есть козырь, если уж на то пошло! Как думаешь, отец рад будет услышать перед отъездом, что его жена последняя…
– Он знает! – крикнула мать, перебивая меня. – И всегда знал, что происходит в доме в его отсутствие.
Запал резко сошел на нет – я оказался не готов к этому.
– Боюсь, тебя ждет разочарование, если ты возомнил заручиться поддержкой отца. Я разговаривала с ним, прежде чем прийти к тебе, – торжествующе сообщила она. – Его мнение насчет этой девочки абсолютно солидарно с моим.
Я не хотел верить в это. Все внутри сопротивлялось реальности и металось и крайности в крайность! Я поговорю с ним… Он поймет меня и приведет в чувство эту нарциссичную дрянь! Он встанет на мою сторону.
– Я знаю, что ты будешь ненавидеть меня за это. Но однажды… Поверь однажды, когда у тебя будут свои дети. – Мать подошла и дотронулась ладонью до моей щеки. – Ты меня поймешь, Женя. Ты – мой единственный сын! Ты достоин самого лучшего, а не… этой.
Я отдернул лицо и, глядя ей в глаза, отчеканил:
– Я жалею, что родился твоим сыном.
Лицо матери отразило растерянность и уязвленность, но следом все эмоции затмил холод. Сглотнув, она отступила от меня, сложив руки в замок.
– Я предупредила тебя, Женя. Поступи благоразумно.
С этими словами она пошла прочь, оставляя меня перемалывать мысли, которые осколками застряли в голове. Я долго уходил в отрицание – нет, она не посмеет! Я не позволю ей обидеть Марину!
Но, в конце концов, разум настигло горькое осознание. Меня обошли… Обошли как пацана и загнали в угол!
Схватившись за голову, я принялся метаться по кухне. Ты всегда знал, сукин сын, что тебе приставят нож к горлу! Что никогда не позволят абсолютной свободы! Гребаный сын губернатора… Но я же не думал, что реально влюблюсь! Неужели я притянул Марину в самое пекло…
– Блядь, блядь, БЛЯДЬ!!!
Я снес поднос с завтраком, который так старательно готовил и долбанул кулаком по столешнице до хруста костей.
– СУКА!..
Грудь заходила ходуном, сердце начало выбивать к чертям ребра, тело затрясло.
«Я уничтожу несчастную жизнь этой девчонки… »
«Если ты действительно любишь…»
Ударившись спиной о стену, я сел на пол, зажав кулаками мокрые глаза. От светлого утра не осталось ничего кроме пепла. Его уничтожил огонь моей гребаной реальности…
Я не знал, как быть дальше с Мариной, при этом не вредя ей?.. Как оградить ее от атаки моих «заботливых» родителей?! Но понимал, что должен принять решение прямо сейчас. И если мне придется отогнать ее от себя, то не давая надежд… Даже причиняя при этом невыносимую боль.
Глава 2
Марина
Четыре месяца спустя…
– Марина…
Голос ворвался лучом света в беспроглядную темноту глубокого сна. Как спасительная рука, которая схватила меня и выдернула из зыбучих песков, не давая там задохнуться.
– Проснись, девочка… Давай!
Распахнув глаза с резким вдохом, я сосредоточила взгляд на обеспокоенном лице Светы. С ее головы сползла косынка, покрывающая короткую поросль новых волос, губы были плотно сжаты. Дотронувшись ладонью до моей щеки, она стерла откуда-то взявшуюся на коже влагу.
– Опять плакала во сне, – констатировала недовольно. – И бредила… Ох, отольются твои слезы тому, кто это сделал с тобой!
Нахмурившись, я молча глянула на шторы, по которым уже ползли лучи раннего утра, затем на часы. Испугалась, что проспала, но нет. До звонка будильника осталось еще целых тридцать минут.
Приподнявшись и сев у изголовья кровати, я потерла лицо руками. Действительно мокрое от слез... И тело все покрыто испариной. Сон я не помнила, зато четко ощущала в груди застывшую жгучую боль. А в голове остался образ, который снова заставил меня проходить через агонию кошмаров.
– Марин? – осторожно обратилась ко мне тетя. – Может, мы с тобой сходим к специалисту?.. Мне ты ничего не рассказываешь, но хоть доверишься тому, кто поможет? Найдем самого лучшего…
Нахмурившись еще больше, я откинула одеяло и поднялась с кровати, не давая ей договорить.
– Зачем? – спросила отчужденно. – Со мной все в порядке, Свет! Я не больная…
– Я и не говорю, что ты больная. Но душа твоя болеет, девочка! А я бессильна тебе помочь.
Я ушла в ванную, плотно закрыв за собой дверь. Не хотелось грубить, но любые разговоры о моем состоянии, заставляли немедленно вспомнить о причине, которая привела меня к этому.