Но тревога за Эдди отступила, едва я заметила ту, что пришла с ним. Я бросилась к женщине и заключила ее в горячие объятия, немало, как мне показалось, смутив ее. То была мисс Тервиллигер – я так и не могла называть ее Джеки, несмотря на то, что уже не была ученицей – та, что так сильно изменила мою жизнь. Она взяла на себя обязанности моего отца: обучала меня всем премудростям древнего искусства. Но в отличие от папаши, мисс Тервиллигер никогда не заставляла меня чувствовать себя ничтожеством. Она поддерживала и подбадривала меня, вселяла веру в мою значимость и мои способности, хотя, что греха таить, далеко не всегда со всем справлялась на отлично. Мы не общались с тех пор, как я оказалась при Дворе, но только сейчас я поняла, как сильно по ней скучала.
– Девочка моя, – усмехнулась она, обнимая меня в ответ, – я не ожидала такого теплого приема, – ее попытки прижать меня к себе покрепче вышли слегка неловкими из-за того, что в одной руке она держала дорожную сумку, а в другой что-то похожее на переноску для небольшого животного.
– Может, все-таки позволите мне это взять? – произнес Эдди, забирая у женщины багаж. Та, передав его, наконец обняла меня по-настоящему тепло. Вокруг неё витали причудливо смешивающиеся ароматы пачули и чампы, напомнившие мне о тех беззаботных временах, когда мы с ней вместе корпели над заклинаниями. Я почувствовала, как мои глаза наполнились слезами, и поспешно отошла назад, вытирая их.
– Я так рада, что вы приехали, – я собрала все силы, чтобы вновь выглядеть деловой и собранной. – Удивлена, но очень рада. Вряд ли поездка далась вам легко.
– То, что я должна сказать, лучше обсудить лично, – она поправила очки на носу и оглядела всех собравшихся. – Нейл, приятно снова тебя видеть. И, Адриан, это просто замечательно, что Сидни все-таки сделала из тебя приличного человека.
Он только усмехнулся и представил Даниэллу. Она была очень вежлива, но все же немного холодна. Морои, которые подобно ей долгое время жили при Дворе, не слишком охотно заводили друзей среди людей. Сама идея о людях, использующих магию, была для мороев почти такой же дикой, как и для алхимиков, и мне пришлось дать матери Адриана время с ней свыкнуться. Она могла не особо удачно выбрать момент, порой не понимала намеков в делах сердечных, но я не могла не признать, что ее жизнь перевернулась с ног на голову за последний год, и это ее оправдывало.
– Проходите, проходите, – сказала я, проводя мисс Тервиллигер в комнату. Гостей у нас было так мало, что я почти забыла, как их нужно принимать по всем правилам вежливости. – Садитесь, я принесу вам что-нибудь выпить. Или, может, хотите перекусить?
Она покачала головой, проходя за мной на кухню. Остальные зашли следом, за исключением Эдди, который все еще неловко держал переноску.
– Не стоит, – произнесла женщина. – И у нас нет на это времени. Я надеюсь только, что приехала не слишком поздно.
Из-за ее слов неприятный холодок пробежал по моей спине, но не успела я и рта открыть, как Эдди, деликатно кашлянув, поднял переноску, в которой, как оказалось, находилась кошка, и поинтересовался:
– А что мне с ней делать?
– С ним, – поправила мисс Тервиллигер, – и я думаю, мистер Божанглс вполне может посидеть здесь, пока мы разговариваем. И если я права в своих предположениях, он нам понадобится.
Адриан бросил на меня непонимающий взгляд, но я только пожала плечами в ответ.
Мы сгрудились вокруг кухонного стола. Я села, Адриан встал позади меня, положив руки мне на плечи – краем глаза я могла видеть, как поблескивают рубины на его платиновом обручальном кольце. Мисс Тервиллигер села напротив меня и достала из своей сумки богато украшенную шкатулку. Она была покрыта цветочным узором, вероятно, ручной работы. Она поставила шкатулку на стол и пододвинула ко мне.
– Что это? – спросила я.
– Я надеялась, что ты мне скажешь, – ответила она. – Несколько недель назад кто-то оставил это у моего порога. Сначала я подумала, что это подарок от Малахии, даже несмотря на то, что это не в его стиле.