[{13 декабря}]
Звонок в дверь застал меня врасплох. Лишь минуту назад я обрадовалась тому, что, наконец, осталась одна и могу просто побыть в тишине, как появился кто-то отчаянно желавший это уединение нарушить.
Тихо матерясь, я пошла открывать, выпуская наружу свои способности. За дверью стоял Николай.
– Чем могу помочь? – сказала, едва отворив.
Мужчина замялся, удивленно меня рассматривая.
– Вы изменились.
Молчу и рассматриваю его в ответ. Не изменился. Ни капли.
– Меня отправили к вам стражи. Вампиры. – Николай, кажется, чувствовал себя неуютно под моим взглядом.
– Проходите. – Я кивнула скорее своим мыслям, вспомнив, как на кладбище предлагала услуги ведьмы для пользы милиции.
Указав на кресло в гостиной, упала на соседнее.
– Я вас слушаю.
Николай тяжело вздохнул. Посмотрев на меня, тут же опустил взгляд на пол.
– Мне нужна ваша помощь. Влезая во все это сверхъестественное дерьмо, я даже не предполагал, что дыра окажется столь глубокой.
Я фыркнула:
– Она бездонна.
Мужчина кивнул.
– Дело в том, что даже в собственном отделе я стал изгоем. Высшее руководство запретило другим выспрашивать у меня что бы там ни было, как запретило и мне посвящать коллег. Все думают, что теперь я борец с внутренним терроризмом. Я расследую странные и непонятные случаи, ищу ниточки, проверяю зацепки. Но виновных не судят. Найдя очередного ерпыля, вампира или еще кого, я просто говорю об этом стражам. От мысли, что всех этих существ просто убивают... Я ведь мог ошибиться, обвинив кого-то?!
Я лишь кивнула. Что тут скажешь?
– В этот раз я обнаружил группу молодых оборотней. Подростки. Безмозглые дети. Они терроризируют человеческие ночные клубы, устраивают беспорядки. Был один поджог. Но ведь они дети! – Николай вскочил на ноги и нервно зашагал по комнате. – Их воспитывать нужно, а не убивать. Я не могу просто отдать их в руки стражей.
– Я так понимаю, что ко мне вас никто не отправлял. – Я даже сумела улыбнуться смелости этого человека.
– Нет. Я сам. Я... Я просто не могу.
– Ладно. Но чего вы от меня хотите?
Мужчина растер руками и без того помятое лицо, взлохматил волосы.
– Вы имеете определенный вес в мире нелюдей. Я все чаще слышу ваше имя в их рассказах. Большинство при этом испытывают... трепет? Я знаю, где сегодня будут те подростки. Если мы выедем сейчас, то успеем в клуб до их прибытия. Я хочу, чтобы вы поговорили с мальцами и объяснили им все.
– Допустим. Думаете, это их успокоит? Простой разговор?
– Я нашел Чеслава, пытался поговорить с ним об этом. Вожак сказал, что его не интересуют настолько тупые особи. Что если у них хватило дурости обратить на себя внимание стражей, то им самое место в компостной куче. Вы – их последний шанс.
Мы замолчали, каждый думая о своем. Мне было жаль детей, так как я примерно представляла, в каких условиях они росли. Но вмешиваться во все это? Ладно. Другой вопрос: смогу ли я спать спокойно, смотреть на себя в зеркало и жить дальше, пройдя сейчас мимо?
– Ладно. Поехали.
Ехать пришлось долго. Я отправила Воймиру сообщение о том, куда и с кем поехала, а потом просто уснула, пригревшись в потоке теплого воздуха из печки.
– Приехали.
Николай припарковал машину в темном грязном переулке, и я вдруг подумала, что вот такие места – обязательный атрибут любого клуба. Для полного соответствия не хватало только нескольких валяющихся наркоманов да бухих бомжей.
Я вышла из машины, с неким тайным удовлетворением ощущая, как врезаются в кожу ремни портупеи. Всегда при оружии. Всегда. Со мной уже столько всего случилось, что легкомысленно относиться к собственной безопасности – просто преступление.
У входа в клуб стоял обычный мальчишка в черной куртке. Я не заметила у него в руках ни электрошокера, ни дубинки. Молния на курточке полностью застегнута, карманы не отвисают.
Он безоружен? В таком-то районе?
– Мы открываемся только через час. – Заметив нас, парень дружелюбно улыбнулся.
Оборотень. Это же они.
– Ну да. Вот только я приехала именно к вам, ребята. – Я тоже попыталась дружелюбно улыбнуться, но, кажется, у меня не получилось. Парень побледнел, прошептал: «Ведьма», – а потом громко свистнул.
Николай за моей спиной достал оружие, но я лишь отрицательно покачала головой. Пушки здесь не помогут. Когда мужчина у меня дома говорил о подростках, я думала, что им лет по шестнадцать. Мальчишке передо мной не было и тринадцати.