Оказалось, что все здание – это одна большая комната, потолок в которой поддерживали колонны. Женщины всех возрастов вышивали, пряли, вязали и шили, при этом тихо что-то напевая. Между столиками носились дети в смешных белых фартучках.
Пока мои провожатые рассказывали обо мне главной матроне, я беспардонно рассматривала все и всех, а потом началось:
– Ваш внешний вид недопустим. – Подошедшая женщина даже не пыталась быть приветливой.
– И вам здравствуйте. Но знаете, мне это платье Андрей утром принес. Сам выбирал. Все претензии к нему. – Мило улыбаюсь, скромно наблюдая за тем, как белеет от гнева лицо женщины. Впрочем, она быстро взяла себя в руки.
– Михаил поручил мне обучить вас нашим правилам поведения и ознакомить с историей. И я...
– С радостью послушаю вашу историю. – Улыбаемся и машем. Улыбаемся и машем.
Она открыла рот. Закрыла. Снова открыла.
– Ася, – протягиваю ладонь, доводя ее до полубессознательного состояния.
Я успела заметить практически молниеносный замах ее руки для удара. Сумела даже уклониться. А дальше это уже была не я.
Перекатившись по полу, на ноги встала ведьма. Она расшвыряла подбежавших с чем-то на подобии небольших бит женщин, особо резвым переломав руки. Выставила наружу детей. А потом практически повторила сцену: «Надо, Федя. Надо!» – из известного всем фильма.
Матрона стенала, плакала, кричала. Снова и снова пытались встать и напасть на меня местные пугала в юбках. Но я была в таком бешенстве, что даже их особенная магия, разбивалась о меня, как вода о скалы. Наконец-то мой гнев нашел выход. Наконец-то я не была беспомощной.
Прошло несколько минут, хотя мне казалось: дни. В входную дверь начали ломиться мужчины, стремясь попасть внутрь. Мой гнев схлынул, словно ничего и не было. Но, стоя перед поверженными женщинами, я понимала, что этот случай должен стать показательным. Никто и никогда не поднимет на меня руку безнаказанно. И даже попав в силки, я перегрызу себе лапу, но спасусь.
Чтобы отомстить.
Из всех углов, сбившись в кучи и дрожа, на меня смотрели чужие глаза... Но мне было плевать на их мнение. Ничего серьезного я с ними не сделала. Пока. Ушибы, синяки, царапины... Что было бы со мной, не сумей я отбиться? Сколько их здесь? Пятнадцать барышень с дубинками на меня одну?
Натянув на губы радужную, немного сумасшедшую улыбку, я выпустила всю ту боль, что причинил мне Светозар. Я ведь привязалась. По-своему даже полюбила его. Я рисковала. Убила ради него Ярополка. Всегда и во всех передрягах выбирала вампира. Ради чего?!
– Рада, что мы познакомились, девочки. – Хриплый низкий голос, казалось, принадлежал не мне. – Сейчас вы встанете и приведете себя в порядок. А когда я впущу мужчин, скажете, что все хорошо... И не дай вам боги опечалить меня снова.
Я замолчала, навеки врезая в памяти их лица. А потом тихо пообещала:
– Убью.