Лик смерти. Ужас и одновременно надежда на возрождение.
Как жаль, что возрождается не сознание, а некая абстрактная сущность. Иначе Рифат не отказался бы сейчас умереть.
Боль, боль, боль. Увы, именно она является противоположностью смерти.
Если хочешь жить, то терпи.
Интерлюдия 9. Тени Ада
Ярость, дикая и слепая, из тех, что обращает кости в прах, вздымалась в душе короля-верующего, расплавом втекала в его кости. И она обновила его. Сделала его целым. Ибо ненависть, как и любовь, благословляет души смыслом, наделяет жуткой благодатью.
Ричард Скотт Бэккер
Нижний Ад, четвёртый слой
Новый переход между пластами бытия оказался ещё более странным, чем прошлый.
Рифат и компания просто плыли на лодке посередине Реки Черепов — лицо Ронове пояснило, что это единственный относительно безопасный путь между доменами демонов, — когда пространство начало искривляться. Причём ничего заметного вроде бы и не происходило, просто в какой-то момент трое в лодке, не считая лица, заметили впереди точно такую же лодку. С точно таким же человеком, восьминогой головой и змеёй. И нет, судя по всему, это была не иллюзия, спутники действительно увидели самих себя только в другой точке пространства. Более того, когда они стали оглядываться, то обнаружили позади себя ещё одну лодку с человеком, козлоногим демоном и змеёй. Причём последние точно так же озирались, глядя куда-то назад.
Лицо маркиза и графа Ронове лишь рассмеялось, когда Рифат описал ему ситуацию. По его словам, Рифату гораздо больше следовало удивляться своей способности творить копии раздвоенного чудо-меча, нежели двойникам. Мол, они всего лишь одновременно находятся в трёх местах — ничего необычного! В Аду и не такое случается.
Затем начали говорить черепа. При этом у них не появилось языков и гортаней, просто щёлканье челюстей внезапно приобрело ясный смысл. На Рифата обрушился поток жалоб, угроз, обещаний, которые он каким-то образом слышал все сразу, но осознавал по отдельности. Обрадованные вниманием черепушки стали подпрыгивать, стараясь приблизиться к целому человеку всеми доступными способами, в результате чего лодка оказалась на чём-то вроде гребня волны. Рифат изо всех сил держался руками за борта, чтобы не выпасть из раскачивающегося хлипкого судна.
Лицо Ронове, которое запросто могло вновь поднять лодочку в воздух, никак не отреагировало на просьбу Рифата и попросило больше не беспокоить его по каждому пустяковому поводу. Так они и плыли несколько часов кряду, за время которых Рифат наслушался от черепов кучу жутких историй. Буер оказался прав, когда говорил, что многие из этих черепушек при жизни были жрецами либо прочими власть имущими. Пудрить мозги они умели действительно хорошо.
Путешествие в такой болтливой компании угнетало. Рифату было наплевать на жалобы давно умерших грешников, он не боялся пустых угроз и не верил никаким обещаниям. Люди — самые лживые и мерзкие существа во вселенной, за исключением, может быть, демонов, а смерть точно никого не делает лучше. Рифату хотелось заткнуть всем болтливым черепам рты или хотя бы уши себе самому, но он не мог сделать ни того ни другого. Приходилось терпеть поток слов, пускай не бессмысленных, но совершенно для него бесполезных.
Слова, слова, слова. Не они меняют реальность, но лишь решительные и последовательные действия. Слова нужны только для того, чтобы кого-то обманывать. Либо договариваться, если твой оппонент достаточно сильный.
Пустые черепушки особой силой не обладали, потому-то Рифат слышал, но не вслушивался в их эмоциональные речи. Теперь он начал понимать владык демонов, которые сперва набрасывались на незваных гостей и только потом разговаривали. То была весьма мудрая стратегия для экономии времени. Право на диалог следует заслужить.
— Да заткните вы уже свои пасти! — спустя несколько часов крикнул Рифат, хотя умом понимал, что его пожелание едва ли воспримут всерьёз. — О вас наверху все забыли, и здесь на ваши страдания всем тоже плевать! Жалкие ничтожества, способные только на разговоры! Катитесь все к чёрту! Я презираю вас всех.
Как ни странно, это возымело эффект. Даже куда больший, чем рассчитывал выплеснувший накопившееся раздражение человек.
Черепушки постепенно замолкли. А затем резко ринулись во все стороны прочь от лодки. Находившееся долгое время на «гребне волны» судно рухнуло вниз. Вот только, как выяснилось, никакого дна у Реки Черепов не было.