Оставалось лишь просиживать дни напролёт в общем зале трактира, слушая бесконечные разговоры в поисках хоть каких-то зацепок. У светопоклонников должно быть слабое место, Рифат это чувствовал. Слабые места есть у всех и всегда, и чем больше структура, тем больше у неё уязвимостей. Вот только найти подобные трещины, как правило, не так просто. Ведь вокруг любой власти вертится столько мифов и лжи…
— Главный изъян всегда на виду, — шипел очередное пророчество Астарот, как обычно, не давая даже намёка на что-то конкретное.
— Слишком яркий свет ослепляет не меньше, чем непроглядная тьма, — когда вокруг не было свидетелей, маркиз и граф Ронове поделился с Рифатом ещё одной бесполезной мудростью.
— Просто расслабься и жди, — советовал Буер, явно наслаждаясь ничегонеделанием, дешёвой выпивкой и столь же дешёвыми шлюхами. Свет светом, а продажная любовь процветала в Городе Золотых Врат под самым боком у фанатичных жрецов.
Что-то должно было произойти, удача не могла сопутствовать Ахемениду во всех его неоднозначных решениях. Ускоренное обращение населения в веру никогда не проходит без потрясений и тяжёлых последствий. Что-то или кто-то всегда да сломается.
Надо только вовремя заметить тенденцию.
Рифат наблюдал.
Сперва он очень надеялся найти ростки какого-нибудь бунта.
Недовольная широким распространением некогда элитной религии знать или, напротив, крестьяне и жители провинциальных городков, возмущённые сломом вековых устоев. Возможно, торговцы, пострадавшие от морской блокады, устроенной маркизом Форнеусом. Да хотя бы просто увидевшие возможность быстро подняться самопровозглашённые пророки светотеизма — Рифат искал любой повод настроить население против Ахеменида.
Вот только царь жрецов дураком тоже не был и быстро пресекал попытки людей консолидироваться вокруг несанкционированных им самим лидеров. Сеть доносчиков и карателей работала по всей империи превосходно. Казалось, что даже всегда мятежная Зактрия наконец-то утихомирилась, что уж говорить о сатрапиях с куда менее бурными нравами. Нет, в этом направлении ловить было нечего.
Слухи о войне на севере в стране колдунов, судя по всему, оказались вовсе не слухами, но это тоже вряд ли могло помочь Рифату в его тёмном деле. Все три демонических спутника Рифата в кои-то веки были единогласны: в Верхнем из Адов маги повелевают демонами, а вовсе не наоборот. Колдуны и в Нижнем Аду были весьма грозной силой, а на этом слое реальности они бы размазали по полу всю троицу владык заодно с Рифатом просто на всякий случай, не вникая в суть его предложения. К тому же всё указывало на то, что вторжения в Ксерсию в обозримом будущем и не предвиделось, маги сражались за что-то между собой. Таким образом Магократию Рифат тоже списал со счетов. Война нечестивых колдунов Ксерсию никак не касалась.
Несмотря на все недавние потрясения, империя оставалась единой и прочной внутри, ей ничего не угрожало снаружи. Хоть снова спускайся в Ад, чтобы заручиться поддержкой демонов помощнее! Вот только у Рифата не было ни малейших сомнений, что из второго путешествия назад дороги не будет.
Никакого просвета…
Он не сразу уловил, что зацепка как раз в том самом свете. Вернее, Свете с большой буквы. В Свете Небес — стержне светотеизма, о котором постоянно вещали светопоклонники.
И о котором было практически ничего не известно, кроме его якобы божественной природы.
Свет Небес — каждый понимал под ним что-то своё.
Рифат не без удивления обнаружил, что казавшаяся ему само собой разумеющаяся концепция имеет среди простолюдинов совершенно иные трактовки. Для крестьян Свет Небес был всего-навсего дневным светом или синонимом солнца. Для бедных горожан Свет был в том числе светом огня — теплом, согревающим кости. Для более богатых и образованных Свет олицетворял собой свет познания. Многие верили в какую-то светлую человекоподобную сущность, живущую на облаке. Другие считали, что речь идёт о некоем правителе Небес, куда души праведников должны попасть после смерти. Видимо, зовут мужика Светом, куда ж теперь денешься!
И почти никто не понимал в полной мере абстрактные объяснения жрецов о свободе воли, о стремлении стать равным Творцу. В светотеизме видели конкретную защиту от тварей из Ада и награду в посмертии. Очевидно, что для достижения этих благ надо без тени сомнения верить жрецам, иначе в твоё тело вселятся бесы — притворной верой Свет не обманешь.