Не совсем верна крылатая фраза, что цель оправдывает средства. Скорее следовало бы сказать, что цель эти самые средства и создаёт. Цель определяет путь, по которому идёт человек, а путь формирует из куска плоти личность.
Благодаря своей цели Рифат ощущал себя целостным. Чувствовал себя на своём месте. Преодолевая препятствия, шёл и добивался успеха.
Рифат жил, а не просто существовал, стеная о том, как несправедливо у него всё отняли.
И пускай эта жизнь, весьма вероятно, скоро закончится, он и впредь не прольёт ни слезинки. Он плюнет в лицо Ахемениду и будет плевать в морды мучающих его демонов!
А возможно, со временем и сам в демона превратится.
Ведь его душа так черна…
Черна как тучи, что должны были через несколько часов накрыть город.
Но это хорошо. Чем непрогляднее тьма, тем ярче засияет в ней свет.
Свет, в который все верят.
Вот только свет с небес и Свет Небес — совсем разные сущности.
И первая не принесёт людям ничего доброго.
Глава 17. Свет с небес
Люди стремятся к свету не для того, чтобы лучше видеть, а чтобы больше сиять, и охотно принимают за свет тех, перед кем сияют.
Фридрих Ницше
Ксерсия, Город Золотых Врат
Рифат с Буером даже не пытались скрываться. Как не прятали они больше удава и лица на бедре. Аватар Астарота обвил туловище Рифата, Ронове взирал на столицу через разрез на штанах. Раздвоенные мечи пока ещё покоились в ножнах, но и Рифат, и Буер были готовы в любой момент пустить оружие в смертоносный полёт. На глаза странной компании лучше было не попадаться.
Но на улицах никого сейчас особо и не было. Лишь изредка кто-нибудь перебегал от одного дома к другому, впрочем, такие люди были гораздо больше озабочены перепрыгиванием через лужи, чем рассматриванием кого бы то ни было.
Ливень барабанил по крышам и быстро размякшим дорогам, создавая демонической компании отличную маскировку. Заглушал вопли одержимых, чуявших приближение родичей и взывавших о помощи. Если не считать самого первого узника, человек с демонами проходил мимо мучавшихся бесов, не обращая на их призывы никакого внимания. Не стоило раньше времени повергать город в хаос.
Они держали путь к главной городской площади, но непосредственно к дворцу-храму пока что не приближались. Ливень, не ливень, а самое важное здание светопоклонников хорошо охранялось. У Золотых Врат виднелись силуэты мокнущих под проливным дождём стражников, не было сомнений, что с другой стороны стены для подстраховки тоже стоят караульные. Но для того Рифат и обдумывал план, чтобы найти способ отвлечь как можно больше людей.
Пора было принести первую жертву.
Буер что есть силы барабанил по двери суда, прижавшегося к городской ратуше. Из всех расположенных поблизости строений, не считая дворца-храма, здание суда было, наверное, наиболее охраняемым, но из-за погоды и специфики главной «ценности» — то есть содержащихся под стражей подсудимых — охраняли его сейчас исключительно изнутри.
Прошло немало времени, прежде чем раздражённый охранник приоткрыл-таки дверь.
— Чё надо? — грубо поинтересовался явно немного подвыпивший стражник. Видать, не ожидая посетителей в такую погоду, охрана решила немного развлечь себя выпивкой.
Вместо ответа Буер на несколько ладоней вытащил из ножен раздвоенный меч, как бы намекая на подобающую его статусу вежливость.
Стражник нахмурился, но язык из-за инстинкта самосохранения прикусил. Жестом пригласил Буера внутрь. С боевыми жрецами лучше было не препираться.
Спрятавшийся за углом здания Рифат терпеливо выждал несколько минут, а затем последовал за товарищем. Дверь оказалась не заперта.
Что, впрочем, было неудивительно, первый труп лежал всего в метре от входа. Напарник охранника и, видимо, по совместительству его собутыльник так и остался «сидеть» за небольшим столиком, на котором стояло какое-то вонючее пойло. Учитывая отсутствие головы у сидящего, можно было предположить, что бутылка так и останется недопитой. Что ж, как говорится, пить вредно для здоровья…
В принципе, Рифат мог прямо сейчас приступить к созданию необходимых для его плана иллюзий, но по неясным для него самого причинам решил сперва оглядеться. Он уже бывал в этом здании, и не раз. Причём побывал, так сказать, на разных сторонах баррикады. И точно помнил, что судить и обвинять нравилось ему куда больше, чем быть обвиняемым.
В небольшом зале, где проходили судебные заседания над знатными представителями Ксерсии, сейчас было пусто. Рифат неспешно прошагал по выложенному мрамором полу к возвышению, стоя на котором стороны обычно доказывали свою правоту. Развернувшись лицом к воображаемой аудитории, Рифат ухмыльнулся. Сколько судеб решилось на этом помосте, сколько было здесь горя и ликования…