— Наверняка, есть другой путь, принцесса. Если Бог желает, чтобы твое королевство было спасено, тогда…
— Не надо, — прервала Габриэлла, ее голос был низким и жестоким, — говорить со мной о Боге.
Воцарилась неловкая, звенящая тишина. Рядом журчала потихоньку река. Волшебный огонь ярко горел, пуская снопы искр, практически не создавая шума. Наконец, Елена снова заговорила.
— Ты знаешь, — спросила она, похоже, желая сменить тему, — откуда взялась твоя сигила, принцесса?
Инстинктивно Габриэлла обхватила рукой свою подвеску с соколом. Как всегда, она была теплой. Девушка сглотнула и сказала:
— Это был свадебный подарок. От моего отца.
Елена сжала губы:
— Это больше, чем свадебный подарок, и я полагаю, тебе хорошо это известно.
— Скажите мне, что вы знаете об этом, — спросила Габриэлла, почти шепотом.
Последовала долгая пауза. Гудрик посмотрел на Елену с непроницаемым лицом.
— Она принадлежала одному из нашего совета, — сказал он осторожно. — Я почувствовал память о его прикосновении в тот момент, когда ты показала нам ее, даже хотя ее первоначальная форма была изменена и вполне разумно сломана. Блеск этого зеленого камня не вызывает сомнений.
Габриэлла почувствовала, как будто мир ускользает под ней медленно, головокружительно.
— Кто он был? — умоляла она.
— Как ни странно, — ответила Елена, — это тот самый человек, в поиках которого мы оказались в Пустоши.
Гудрик продолжил дальше.
— Он был с нами в одну памятную ночь более десяти лет назад, когда мы посетили небольшой заснеженный домик. Мы были вызваны туда, чтобы защитить некую маленькую девочку — тебя, я смею предположить, от опасного безумного существа. Оборотня, по сути.
— Но… — начала Габриэлла, но голос подвел ее. Она отхлебнула глоток чаю, шумно сглотнула и попробовала еще раз. — Но кем? Кто мог знать о том, что произойдет, чтобы отправить вас? Что произошло той ночью?
Елена покачала головой.
— Некий колдун, Мерлин Амброзиус, пришел к нам с предчувствием вашей гибели. Он узнал об этом благодаря своим способностям, и он предвидел, что такому нельзя позволить случиться. С его помощью, мы отыскали ваш домик у озера и обнаружили там оборотня, ожидающего твоего возвращения, когда ты, очевидно, ушла в поисках пищи. Монстр уже усмирил твою бабушку, и, будучи в своей человеческой форме человеком определенных драматических склонностей, надел одежду старухи в попытке одурачить тебя. Одному из нашего совета удалось спасти бабушку, обезвредить оборотня и отвезти его в близлежащий лес.
Мысли у Габриэллы спутались.
— Мерлин? — повторила она слабым голосом. — Но вы, конечно, не имеете в виду… но он уже давно мертв! Если только… — Ее глаза расширились. — Если только время не означает нечто иное для таких, как он…?
— Мы не можем раскрыть тебе больше, моя дорогая, — Елена натянуто улыбнулась. — Не только потому, что это является тайной, что так и есть, а еще и потому, что каждый ответ только приведет к большему количеству вопросов. Дни сосуществования волшебников и простых людей, к сожалению, закончилась. Мы не можем сообщить тебе больше, не рискуя секретностью нашего мира.
— Мы только раскрыли тебе небольшую часть, — хмуро добавил Гудрик, наклоняясь вперед на своем стуле, — потому что сигила, которую ты носишь на шее перекликается с некоторой очень глубокой магией. Конечно, это и привлекло к себе внимание Перышка, и я готов держать пари, что это был не первый раз, когда сигила оказывала такое влияние на животных. Ее магия безгранична и рассеянна, но она, видимо, приспособилась к тебе и приняла на себя отражение твоего существа, твои мотивы.
Глаза Габриэллы расширились, когда она вспомнила кучку ягод, оставленных каким-то загадочным полуночным посетителем. А до этого ей снился сон о лесных зверях, проходящих мимо нее, окружающих ее в темноте, наблюдающих за ней. И еще раньше — паук в залах замка, который спустился прямо на подвеску у нее на шее.
— Да, — тихо сказала она. — Тоф всегда говорил, что… у меня способности к магии. Означает ли это, что я… я…?
— Нет, дитя мое, — Елена покачала головой, слегка улыбаясь. — Ты не волшебница. Хотя, осмелюсь предположить, в твоей крови есть какой-то отпечаток магии, похороненный глубоко внутри. Может быть, когда-нибудь, в твоих потомках она проявится в полной мере, но не сейчас. И не в тебе. Ты, во всем своем славном и упорном благородстве, полностью человек.
Габриэлла слегка опечалилась, ее рука все еще сжималась вокруг символа сокола, словно защищая его.
— Но все же, — заметил Гудрик, — у тебя есть немного магии в твоем распоряжении. Ты не можешь контролировать ее, и ее влияние может быть чрезвычайно капризным, но на данный момент, она отражает тебя, подобно тому, как луна отражает солнце. Пока ты носишь этот знак… ты и тот, кто носит другую половину, его магия, возможно, захочет помочь тебе или не захочет. Ты должна быть осторожной и бдительной, Габриэлла из Камелота… такая магия может быть благословением, но также может быть и проклятием.