Два пальца скользнули по обе стороны моего клитора, подстраиваясь под настойчивый ритм его толчков, пока я не начала задыхаться под ним. Рен стонал прямо рядом со мной. Его бедра время от времени подрагивали, словно он пытался сдержать свой оргазм.
— Еще один для меня, пожалуйста, — умолял он. — Кончи для меня еще раз.
Рен изменил угол наклона, его бедра устремились больше вперед, чем вверх, и я закричала, когда мой оргазм обрушился на меня. Я едва осознала его крик, когда он излился в меня, его член продолжал двигаться во мне в такт моим содроганиям, пока мы оба не рухнули на землю.
Рен нежно поцеловал меня в висок и легко погладил мою шею, после чего заключил меня в свои объятия.
Я подумала, что, возможно, я могла бы немного отдохнуть прямо там, в его руках. Первые нити сна начали увлекать меня, когда его голос скользил сквозь темноту.
— Ты единственная, кого я когда-либо хотел.
ГЛАВА 54
Оралия
Я проснулась примерно через полчаса, уютно устроившись в объятиях Рена, пока он нес меня на руках уже по территории замка.
Он укутал меня в мой плащ, как-то умудрившись снова застегнуть на себе свой собственный. Над нами возвышались башни, отбрасывая тени, и я слегка вздрогнула от неожиданности, теснее прижавшись к его груди. Рен тихо рассмеялся, наклонившись, чтобы поцеловать меня в макушку. Постоянная потребность друг в друге, неспособность удержаться от прикосновений, его жажда нашей близости, которая была равна моей — это все мне не просто нравилось, а делало меня по-настоящему счастливой.
— Ты в порядке? — спросил он.
Я кивнула, поцеловав его в грудь и проведя пальцем по серебристой пряжке его перевязи рядом со своей щекой.
— Рен! — голос раздался издалека, нарушая идиллию момента. — Рен!
— Отпусти меня, — сказала я, начав извиваться, когда он крепче сжал меня в своих руках. — Рен, опусти меня на ноги.
Он послушался, после чего крепко взял меня за руку, переплетя наши пальцы, и окружил нас тенями. Мы шагнули вперёд, и я быстро моргнула, отгоняя темноту, чтобы понять, где мы оказались. Одно из больших деревьев, нависающих над широкой бурлящей рекой, вдруг оказалось прямо перед нами.
Димитрий и Мекруцио стояли на мелководье, обхватив вялое тело в золотой броне. Вдалеке Вакарис в своей лодке возвращалась на противоположный берег. Они возились с этим… кто бы это ни был, он не мог держаться самостоятельно и беспорядочно дёргался, словно пытаясь вырваться.
Внутри меня что-то оборвалось, лишив дыхания и способности говорить.
Я знала эти доспехи.
Прежде чем Рен успел остановить меня, я вырвалась из его рук и бросилась из-под дерева, спотыкаясь, и стремясь поскорее добраться до берега. Он выкрикнул мое имя, но я не остановилась, даже когда ледяная вода окатила мои щиколотки и икры, холод проникал прямо в кости. Или, может быть, этот холод был вызван видом бога с золотыми волосами, лежавшего на руках соратников Рена.
— Кастон! — закричала я, потянувшись к его нагруднику.
Но всё было не так: ржавчина размазалась по золотому металлу, его кожа обычно цвета розового золота сейчас была бледной, лишённой привычного сияния. Я хотела обнять его, броситься к нему, радоваться нашей встрече. Но когда мои руки беспорядочно заметались над ним, он издал протяжный стон боли.
— Отойдите, Миледи, — тихо сказал Димитрий.
Веки Кастона дрогнули, и он приоткрыл глаза. Его голос прозвучал, как едва различимый хрип:
— Оралия? Оралия!
Паника охватила меня, тошнота поднялась глубоко внутри. Я потянулась к его рукам, но замерла. Я не могла коснуться его без перчаток.
— Я здесь. Прямо здесь.
Мой живот сжался от его следующего крика. Это была не ржавчина на его доспехах — это была кровь. Кровь покрывала его шею и лицо, смешиваясь с веснушками на его щеках. Её было так много, что бордовые капли стекали в тёмную воду под ним.
— Стрела из кратуса попала ему в спину, — ответил Мекруцио на мой безмолвный вопрос, его жёсткий взгляд метнулся к Рену. — Пробила насквозь вот здесь. — Он мягко постучал двумя пальцами по месту на уровне солнечного сплетения Кастона, где в нагруднике зияло небольшое отверстие, из которого торчал золотой наконечник.
Если он был ещё жив, значит, стрела не задела сердце. Я благодарила звёзды за эту милость, крепко ухватившись за верхнюю кромку его нагрудника и склоняясь так, чтобы оказаться в поле его зрения.