Протянув руку, я взял её за локоть. Она ахнула, резко обернувшись и вырывая руку из моей хватки. Но гневные слова застыли на её губах, когда её взгляд упал на зелёную траву, усыпанную крошечными цветами у нас под ногами.
— Я… О, Горящие Солнца, простите меня, — торопливо заговорила она, запинаясь на каждом слове. — Простите… Я не… Я могу…
Она упала на колени, протянув руки к земле. Лишь спустя мгновение я понял, что она собиралась сделать: уничтожить жизнь, которую только что привнесла в это королевство. Прежде чем её пальцы коснулись травы, я тоже опустился на колени, схватив её за запястья и прижав их к своей груди. Сладкий цветочный аромат закружился вокруг нас, лаская моё лицо.
— Нет, — умоляюще произнёс я, крепче сжимая её руки, её кожа жгла мою, словно пламя. Тепло скользнуло вверх по моим рукам и осело в груди. — Не надо.
Созидание, здесь, в Инфернисе. Созидание, которое не увяло и не умерло спустя мгновения после рождения. Это было чем-то, чего я всегда хотел, о чём всегда мечтал, и она принесла это сюда.
Её пульс трепетал в ямке на шее, пока я медленно поднимал нас обоих на ноги. Затем, почти неохотно, я отпустил её руки и отступил, оставляя ей пространство.
— Ты пойдёшь со мной? — Мой голос стал тише, я попытался вложить в него хоть немного тепла сквозь ледяные трещины моего существа.
За её спиной Сидеро смотрел на меня так, будто я вдруг отрастил вторую голову.
Оралия молча кивнула, сжимая край своей юбки, прежде чем разгладить ее дрожащими руками. Пятно зелёной травы не было большим, но оно стало маленьким оазисом в бескрайней пустыне, единственной звездой в нескончаемом мраке небес.
Это было прекрасно.
Её дыхание было неровным, когда она последовала за мной. Без сомнения, моя попытка успокоить её снова провалилась, как и всё, что я пытался сделать для неё. Но я не хотел оглядываться — не мог. Какая-то малая, глупая часть меня боялась, что, если я оглянусь, она исчезнет.
Мы прошли мимо лабиринта и вошли через один из узких извилистых проходов в Ратиру. Души выбегали из дверей, их глаза расширялись, когда они замечали её следующей за мной. В отличие от угнетающей тишины, которая обычно встречала меня здесь, шёпот окружил нас. Как один, они опустились на колени, прижимая руки к сердцам. Их взгляды не были почтительно опущены, как обычно, а напротив, устремлены прямо на неё. Несмотря на видимый страх, в их глазах горело что-то новое — любопытство.
Я взглянул на неё. Но она не смотрела на меня, она изучала, как души склонялись не только передо мной, но и перед ней. Их взгляды метались между нами, но снова и снова возвращались к ней. Она смягчала их лица, на которых отражались благоговение и удивление.
Мы двигались по извилистым проходам и маленьким закоулкам. Шёпот становился всё отчётливее, одно слово повторялось вновь и вновь: lathira. Я напрягся, мой взгляд то и дело возвращался к ней, чтобы понять, понимает ли она. Она слышала, но её тонкие брови сошлись в замешательстве.
Она ускорила шаг, почти догнав меня. Её рука дёрнулась, словно собираясь коснуться меня, но затем упала обратно вдоль тела.
Она хотела прикоснуться ко мне?
— Где мы? Это ваши казармы? — спросила она мягким голосом.
Я замедлил шаг, пока мы не оказались рядом. Души вокруг зашептались громче, их лица озарились эмоцией, которую я не мог толком понять.
— Казармы? — повторил я, удивлённый её словами. Квартиры моих солдат находились далеко на востоке, ближе к туману.
Её щёки порозовели, и она сжала подол своего платья.
— Для… ваших солдат.
Я моргнул, вспоминая миф, который Тифон распространял о том, что я призываю каждую душу, попавшую в Инфернис, в свою армию.
— Это Ратира, Город Душ. Хотя некоторые действительно выбирают служить королевству, чаще всего те, кто был воинами при жизни, это не является обязательным.
Её губы сжались, и она пристально посмотрела мне в лицо, вероятно, пытаясь найти намёк на ложь. Но затем её внимание переместилось на толпу, на ткацкие станки, музыкальные инструменты и другие орудия, которые стояли в помещениях, мимо которых мы проходили. Она издала тихий звук, почти нечленораздельный, её взгляд задержался на серых стенах, чёрных камнях под ногами и блеклых зданиях, где души собирались и работали.
Признание сорвалось с моих губ прежде, чем я успел его сдержать:
— Я знаю… Это не то, каким бы я хотел видеть его.
После короткой паузы она повернула голову, её тёмно-зелёные глаза скользнули по моей шее и челюсти.