Ренвик
Я поймал Оралию за мгновение до того, как она упала.
Запах крови густо пропитал воздух, перебивая её привычный аромат солнца и цветов, я даже не осознавал, как жаждал почувствовать этот аромат, пока он не исчез. Подхватив Оралию, я скользнул рукой под её колени, прижимая к груди. Её голова бессильно повисла, обычно румяные щеки казались бледными в слабом свете, пробивающемся сквозь туман. Когда я поднял её, открылась рана на боку, и из моих губ вырвалось тихое рычание.
— Рен, — простонал Элестор.
Вокруг нас мягко закружились тени, и появился Димитрий, с уже обнажённым мечом. Мгновение спустя его клинок оказался у горла Элестора. Несмотря на годы шпионажа, которые тот провёл для меня, доверие между нами всегда оставалось хрупким. Теперь оно полностью разрушилось.
Внутри меня бушевал неутихающий хаос, сжигавший лёд и холод. Я хотел обрушить свою ярость, убивать. Нет, не просто убивать — полностью уничтожать. Я проглотил это чувство, подавляя холодную ярость своей силой. Для мести ещё придёт время, но сейчас не тот момент.
— Мне некогда слушать твои оправдания. Димитрий, задержи его здесь, пока я не вернусь.
Повернувшись к ним спиной, я вызвал тени. Глубоко вдохнув, я шагнул в их мрак, сосредотачиваясь на цели. Комната Оралии медленно проявилась сквозь тьму, которая отступила.
— Рен, — прошептала она, шевельнувшись в моих руках и мутно глядя на меня. Я тихо промычал в ответ, стараясь не потревожить её, пока нёс к кровати. — Я хочу, чтобы ты научил меня.
Мерный звук капающей на пол крови стал отсчётом времени, утекающего прочь. Несмотря на вину и гнев, разрывавшие меня изнутри, крохотный отблеск удовлетворения вспыхнул при её словах.
Да, хотелось мне ответить. Да, позволь мне сделать тебя сильной.
Когда её губы снова зашевелились, я кивнул.
— Я слышу тебя.
Я осторожно уложил её на кровать. Дверь тихо щёлкнула. В комнату ворвался Сидеро, издав тихий выдох. Оралия поморщилась, попыталась повернуться, чтобы посмотреть на меня. Я мягко прижал руку к её плечу, побуждая лечь.
— Ты не рад? — прохрипела она, её щеки становились всё бледнее.
Я покачал головой, накладывая руки на рану. Холодный страх завязал узел в моём животе, пока кровь стекала между пальцев, пропитывая белоснежное постельное бельё.
— В данный момент я больше озабочен твоим состоянием, чем возможностью радоваться.
Сидеро уже вернулся из купальни, держа в руках всё необходимое.
— Позвать Торна? — спросил он.
Торн был одним из моих приближённых, и, хотя большую часть времени он занимался душами, желавшими защитить королевство, он был также искусным целителем. Я чуть было не согласился, но покачал головой.
— Думаю, его помощь не понадобится, если мы сможем очистить рану от смолы.
Тихий стон боли вернул моё внимание к Оралии. Слёзы мерцали в её глазах, когда она смотрела на моё лицо, не замечая разговоров над головой.
— Почему? Почему ты беспокоишься обо мне?
Её слова заставили меня стиснуть зубы от ярости. Заставили захотеть разрушить Эферу дотла вместе с каждым, кто заставил её думать, что она недостойна заботы.
— Ты ранена, — сказал я, усилив давление на рану, чтобы подчеркнуть свои слова. Сидеро обошёл кровать, раскладывая свои принадлежности.
Зубы Оралии стучали, пока она искала ответы на моём лице. Её спутанные светло-рыжие локоны разметались по подушке, некоторые пряди упали ей на глаза. Я не смог удержаться и убрал их с её щёк окровавленной рукой. От прикосновения моих пальцев её веки дрогнули, и она расслабилась, прижавшись к моей ладони.
Часть напряжения покинула мои плечи.
— Ваше Величество, — прошептал Сидеро. — Позвольте мне.
Я кивнул. Моя ладонь медленно скользнула с её раны, но глаза Оралии тут же распахнулись, а её руки схватили меня за тунику.
— Останься, — взмолилась она, паника нахлынула новой волной, даже когда её тело стало слабеть. — Пожалуйста.
Медленно я обхватил её руки, кивнув, прежде чем аккуратно освободить их, позволяя Сидеро взяться за работу.
— Обещай мне, — умоляла она, снова пытаясь ухватиться за мою руку.
Свет в её глазах угасал. Свежая кровь заливала простыни. Её грудь тяжело поднималась и опускалась, пока дыхание становилось всё слабее. Хотя я знал, что рана не смертельна, от этого зрелища у меня всё внутри перевернулось. Сжав её ладонь, я провёл пальцем по чёрному изогнутому шраму на её запястье, прежде чем снова кивнуть.
— Обещаю, — сказал я в тот момент, когда её тело обмякло, а веки сомкнулись.