Звёзды, как же она заблуждалась. Разве она не догадывалась, чего я хочу? С того момента, как я понял, на что она способна, я больше всего хотел, чтобы она раскрыла весь свой потенциал. Да, это защитит её, да, это приведёт к гибели Тифона, но сейчас речь шла о чем-то большем. Гораздо большем.
— Дело не только в тренировках. И не только в твоей силе. Ты больше, чем твоя магия, — произнес я хриплым голосом.
Она уставилась на меня, её глаза были широко раскрыты — то ли от замешательства, то ли от шока.
— Нет, я не…
Я кивнул, делая ещё один шаг ближе.
— Это так, Оралия. Ты больше, чем богиня, способная даровать жизнь, больше, чем тьма, которая может её забрать. Разве ты не понимаешь? Как ты можешь не видеть этого?
Она замотала головой, зажмурившись, будто пыталась отгородиться от моего голоса.
— Я стал причиной твоей гибели, — выдавил я, горечь поднималась из глубины моей груди, сдавливая горло. Большим пальцем я провёл по линии её шрама. — А ты взяла эту гибель и превратила её в жизнь. Но теперь ты убегаешь от неё.
Это была неправда. Она не убегала от своей силы. Скорее, казалось, она стремилась к ней, тянулась обеими руками. Я глубоко вдохнул, стараясь подавить ледяной холод, грозивший снова охватить сердце, сопротивляясь её теплу.
— Ты убегаешь от меня.
Одна слеза скатилась по её щеке. Её вдох был резким, почти болезненным, но, когда она открыла глаза, в них читалась решимость не верить. В её взгляде была боль, которую я не мог понять, скрытая где-то под поверхностью её кожи.
— Я не знаю, чего ты хочешь от меня, — снова сказала она, её голос сорвался на последних двух словах.
— Тогда спроси, Оралия, спроси меня, чего я хочу, — прошептал я и боль в сердце стала еще острее, пока я притягивал её ближе.
Меня сводило с ума, что она не видит, насколько она важна. Что она не понимает, как я мучился всю эту неделю, жаждая лишь поклоняться ей, показывая, как сильно я её хочу. Я снова подумал о том, как я жажду стереть Эферу с лица земли, уничтожить всех, кто когда-либо осмелился считать её меньше, чем самой яркой звездой на небосводе.
— Чего ты хочешь, Рен? — произнесла она хриплым голосом, и алый румянец залил ее скулы.
Я обхватил её лицо ладонями, мои пальцы мягко прижались к нежной коже шеи.
— Тебя.
Я отклонил её голову назад и накрыл эти манящие губы своими, поглощая её вздох, пока другая рука скользила к талии, притягивая хрупкое тело к себе. Это чувство… Звёзды, это было нечто большее, чем пробраться под кожу. Больше, чем занять место в моей груди. Она проникла в самую мою душу, заполнив все пространство, где прежде лежали осколки.
ГЛАВА 36
Оралия
Когда его губы накрыли мои, я словно пробудилась впервые за всю свою жизнь.
Моё тело ожило, запело, ощущая его мягкие губы, двигающиеся в настойчивом ритме. Это было солнце и тень. Сладость и горечь. Тьма и свет, и всё, что между ними. Рен притянул меня ближе, прижимая к своей груди, но даже этого было недостаточно. Я вцепилась в его тунику, боясь, что он может отстраниться.
— Почему ты бежишь от меня? — прошептал он, его пальцы скользнули по моим щекам.
Мой рот открылся, но прежде, чем я смогла ответить, его язык проник внутрь, заявляя свои права. Я застонала, обвивая его шею руками, и, хотя слова уже были готовы сорваться, они застряли в горле.
— Я… — возможность продолжить мысль испарилась, когда его губы скользнули вниз по моей челюсти.
Меня ужасала сила моего желания, нужды в нём. И ещё больше я боялась того разрушения, которое мы могли бы спровоцировать вместе.
Но теперь, когда мои пальцы цеплялись за его широкие плечи, а его губы вновь накрывали мои, я не могла понять, почему вообще хотела остановиться. Никогда, за два с половиной столетия своей жизни, я не задумывалась о поцелуях. Не с моей силой и её опасностью. Но это?
Это была магия. Сила. Это была огромная вселенная, свернувшаяся в единое мгновение между нашими губами.
Рен не позволил мне ни на миг усомниться, правильно ли я делаю. Не с тем, как он стонал и как его твёрдость прижималась к моему животу. Его рука скользнула к моим вискам, запуталась в моих волосах, пока он не вытащил все шпильки из пучка, и волосы не рассыпались по моей спине.
Он прикусил мою нижнюю губу, тут же успокаивая её своим языком. Его рука с моей талии опустилась ниже, обхватывая моё бедро. От этого прикосновения тепло разлилось по моей груди, затянув давно сломленную часть моей души, которая всё ещё кровоточила.