Касим
Мастерская Касима была просторной комнатой метров двадцать пять в длину и ширину. К стенам были прислонены его картины. Почти все были больших размеров, но встречались и маленькие. В основном это были многофигурные композиции ярких цветов, изображающие полуголых женщин с искаженными пропорциями, чем-то напоминающие почерк Эгона Шиле. Эми понравилась его угловатая, рубленая манера письма. У многих персонажей картин были крылья, рога или скорпионьи хвосты.
Сам Касим был молодым человеком лет двадцати шести, крепкого телосложения, череп его был наголо выбрит, что не мешало заметить намечающуюся лысину. У него были узкие восточные глаза и низкий сипловатый голос, который больше бы подошел бандиту, нежели художнику. Мольберта у него не было, вместо него служил стол, к которому был прислонен холст с работой, над которой он сейчас трудился. Еще на столе стояла пепельница, полная окурков, и банки с краской. Палитру он также не использовал, писал открытыми цветами, прямо из банки.
- Давно ты здесь?, - спросила Эми.
- Полгода, - сказал Касим, - оказавшись в этих стенах, люди не уходят отсюда, - и он выдал смешок, достойный гангстера.
- В смысле? - спросила Эми.
- Стены не выпустят.
- Хм, - Эми глубокомысленно повела бровью, закусила губу и закурила сигарету.
Касим оценивающе посмотрел на нее.
- Красотка, - заключил он, - Эми, я напишу тебя. Знаешь, как? Тебя с рук надо начинать. Красиво куришь.
- У тебя тоже красивые руки. По ним сразу видно, что ты художник, - сказала Эми.
- А по остальному разбойник, да? - Касим сипло расхохотался.
- Не знаю. Художники бывают разные. Да и форма рук не влияет на это никак.
У Касима действительно были очень красивые изящные кисти рук, с вытянутой ногтевой пластиной. Это придавало ему вид не просто бандита, а мафиозо. В остальном фигура его была коренастая и крепкая, движения и походка выглядели так, словно он идет решать вопросы, причем силой.
- У всей моей семьи такие руки. Руки и ступни - единственное, что в нас красивого, - сказал Касим.
- Говорят, что главное в человеке — это глаза и ноги. Видеть людей и подходить к ним, - многозначительно проговорила Эми, - Но для художника, пожалуй, глаза и руки. Точнее, этот механизм — рука-глаз. Он должен быть синхронизирован. Но и обязательно должен проходить через сердце. Рука- сердце — глаз.
- Да, - согласился Касим и вновь выдал свой фирменный прокуренный хохоток, - Знаешь о чем говоришь.
- Знаю. Но у меня сломался этот аппарат, «рука-глаз». Рассинхронизировался.
- Это как?
- Не знаю. Порвалось это душевное сухожилие, соединяющее глаз, сердце и руку.
- Здесь оно у тебя срастется, поверь. В крайнем случае я помогу. Значит, ты не пишешь сейчас?
- Время от времени.
Касим отложил кисть.
- Будешь коньяк? - предложил он.
- Да.
Он налил коньяк себе и Эми.
- Мне здесь нравится, - сказала Эми, - Я готова остаться здесь на всю жизнь. Мне некуда идти. Я хочу жить здесь.
- Здесь есть всё, что нужно. Здесь рядом есть горы, знаешь?
- Нет. Я только два дня назад приехала.
- Мы с тобой сходим туда.
- Это Волшебная гора? Которую снимает Юнона?
- Волшебная, - подвтердил Касим.
- А ты тоже снимаешься в ее фильме?
- Нет.
- А меня сразу же запихнули в одну из главных ролей. Мужскую причем. Правда, я не понимаю, зачем этот фарс с наклеенными усами. Могли бы просто поменять в сценарии персонажа на женщину. Мне кажется, я на мужика не похожа.
- Ну конечно, Эми, какой из тебя мужик. Глаза у тебя знаешь как у кого? Как у гурии. Знаешь?
- Нет.
- Это в Коране девственница в Раю. И самая некрасивая из гурий во много раз красивее самой красивой земной женщины. И у гурий очень черные глаза. Я должен написать твой портрет.
- А я — твой.
- Меня не надо. Я страшный.
- Ну и что? Пишут разве только красивых? Будет психологический портрет.
- Эми, ты замужем?
- Нет.
- Парень есть?
- Нет.
- Там, откуда ты пришла, тоже нет?
- Нет. Я любила одного, но он меня не любил. А тот, который любил меня, его не любила я. А у тебя есть любимая?
- И у меня нет.
- Ты в этой мастерской и пишешь, и живешь?
- Да. Тут еще живет мой друг, он уехал.
- А у меня маленькая спальня, там нет места для живописи.
- Ты можешь приходить писать сюда. Можешь даже оставаться здесь на ночь, пока Серхио нет. Только мне надо купить другой матрас. Этот оказался хреновым.
- А ты можешь одолжить мне немного холста? Знаешь, вот пообщавшись с тобой, я словно вновь ощутила желание писать.
- Да, - Касим кивнул в угол комнаты, там стояло несколько рулонов холста, размером с человеческий рост.
- Спасибо.