Шервуд сидел, откинувшись на спинку стула, со скрещенными на груди руками. Перчаток не было видно, так как прокурор держал их в правой руке, прикрыв локтем левой.
– Мистер Фольц, я послал за вами, – откашлявшись, начал он, – потому что следствие наконец сдвинулось с места. Мы нашли перчатки, в которых было совершено убийство.
Мартин сосредоточенно нахмурился:
– Ну тогда… – Он остановился и после паузы продолжил: – Тогда вы знаете, кто это сделал. – Морщины на его лбу стали резче. – Полагаю, вы послали за мной… Но, как вы видите, я в крайне невыгодном положении. Что очень неприятно. У меня нет никаких прав в этом доме. Я всего-навсего жених мисс Раффрей. Она попросила меня присутствовать на семейном совете с участием адвоката мистера Кабота. А теперь вот вы вызываете меня сюда…
– Вы меня неправильно поняли. – Шервуд буквально пожирал Мартина глазами. – Я вызвал вас не как представителя семьи. А для того, чтобы спросить насчет перчаток. – Он резко наклонился вперед и помахал рукой с зажатыми в ней перчатками перед носом у Мартина. – Вы их прежде когда-нибудь видели?
Мартин невольно отпрянул и сердито спросил:
– Что это значит?
– А теперь возьмите перчатки и внимательно посмотрите. Вы их прежде когда-нибудь видели?
Мартин неохотно взял перчатки. Шесть пар глаз смотрели на него в упор. Он пристально разглядывал перчатки: толстую кожу, пальцы, манжеты. Когда он снова поднял голову, в его серых глазах проскользнула опаска, а лицо под загаром заметно побледнело. Дол стало неловко за Мартина. «Надеюсь, этот рохля не грохнется в обморок», – презрительно подумала она.
– Это мои перчатки, – звенящим голосом произнес Мартин. – Похожи на мои. Где вы их взяли?
– Посмотрите на ладони. Нет, я сказал «на ладони». Вы видите царапины на коже? Это следы от проволоки. От проволоки, которой задушили Сторрса. Когда ее тянули.
– Где вы их взяли?! – прохрипел Мартин.
– Их… их нашли. – Шервуд снова откинулся на спинку стула. – Теперь, мистер Фольц, вы понимаете, почему я вас вызвал? Не так ли?
– Нет. Не понимаю. Не понимаю, как вы узнали, что они мои.
– Нам сказала мисс Раффрей.
– Сильвия сказала?.. Она вам сказала?.. Так это она принесла?.. – Мартин вскочил на ноги. – Я хочу ее видеть! Я требую, чтобы мне позволили увидеться с мисс Раффрей!
Квилл сделал пару шагов в сторону Мартина.
«Ах вот ты какой! Капризный ребенок распустил слюни с соплями и теперь требует мамочку. Лучше бы Сильвия усыновила сироту», – подумала Дол.
– Садитесь! – приказал Шервуд. – Мисс Раффрей была здесь, мы показали ей перчатки, и она сообщила, что купила их не далее чем вчера, в счет проигранного пари. Итак, перчатки принадлежат вам, и их надевал убийца. Так это вы убили Сторрса?
Мартин посмотрел прямо в глаза Шервуду:
– Нет. Я хочу видеть мисс Раффрей.
– Вы сможете увидеть ее, когда мы закончим. Садитесь! Так это вы, надев перчатки, затянули проволоку вокруг шеи Сторрса и задушили его, вздернув на ветку?
– Нет.
– Хорошо. Значит, вы этого не делали. Тогда, быть может, вы все-таки присядете?
Шервуд ждал. Мартин посмотрел на Дол, но не взывая о помощи, а словно начиная что-то осознавать. «Да, этот парень и впрямь слишком ранимый. Хотя и умен. Что есть, то есть». Тем временем Мартин все-таки сел, но с таким видом, словно в любой момент мог вскочить.
Прокурор как бы между прочим спросил:
– Так это ваши перчатки, мистер Фольц?
– Думаю, мои. Похожи на мои.
– Те самые, что мисс Раффрей вам вчера отдала?
– Да.
– Перчатки были при вас, когда вы возвращались к себе из Нью-Йорка вчера днем?
– Да.
– Где находились ваши перчатки вчера с шестнадцати сорока до восемнадцати пятнадцати?
– Не знаю.
– Ах так! Выходит, не знаете. Где они были в четыре часа дня?
– Не знаю.
Шервуд не успел задать следующий вопрос, так как Магуайр из Бриджпорта что-то предостерегающе буркнул, кивком головы подозвав к себе окружного прокурора. Тот сразу встал и вместе с Магуайром отошел подальше. К ним тут же присоединился Бриссенден. Из угла, где проходило совещание высокого начальства, донеслось глухое бормотание.
Мартин посмотрел на Дол:
– Со мной непременно должно было случиться нечто подобное. Ты можешь привести сюда Сильвию?
Дол ничего не могла с собой поделать, ей вдруг стало его жаль. Она покачала головой:
– Держись, Мартин. В таких делах грязь летит во все стороны и брызги попадают на всех.