Дармоди выжидательно взглянул на Карилиона. Тот раздражённо дёрнул щекой, но всё же произнёс:
— Команда Первого Университета готова принять техническое поражение. Завтра, вернее, уже сегодня, игра не состоится.
Сказал, хмуро взглянул на Клинта и жестом приказал тому следовать за собой. А я, наконец, позволила себе прикрыть глаза. На минутку. Мне больше не надо. Просто чтобы унять рой чёрных точек, который одолевал меня всё сильнее и сильнее.
Глава 31
Никки
— Не уходи, — кажется, в полудрёме я нашла его ладонь и сжала.
Тело ощущалось лёгким, невесомым. А ещё мне было тепло и спокойно, будто в коконе из пушистого одеяла.
— Не уйду, — шепнул он на ухо. — Спи.
Я и правда почти заснула. Или не почти, ведь зрение давно померкло, оставляя лишь ощущения от чужого присутствия, которые провоцировали слепо пошарить рукой по мягкому облаку одеяла. Пошарила. Наткнулась на нечто твёрдое и родное, а потом полностью провалилась в грёзы.
Когда сны отступили, а в голове зашевелились мысли, я на выдохе потянулась и открыла глаза. Первые секунды перед взором стоял туман, но он прояснился, являя мне знакомый потолок с росчерками солнечных лучей. Моя новая спальня.
И сегодня, кажется, я разделила её с Линчем. По крайней мере, именно он лежал рядом, подперев подбородок ладонью, а в карих глазах отражались золотистые солнечные искры.
— Доброе утро, соня, — он улыбнулся. — Хотя уже день.
— День? — я перевела взгляд на окно. Если судить по положению теней и света, то да, Эйдан не ошибся. — И правда. А ты давно проснулся?
— Пару часов назад. Ну, плюс-минус. Я не смотрел на время.
Его безмятежная улыбка так не вязалась с событиями вчерашнего дня, что я не могла подавить беспокойство, просочившееся в голос.
— А как ты себя чувствуешь? У тебя же истощение, Эйдан. Тебе в больничном крыле нужно быть, а не здесь. Лекарь вчера дал указания, а ты… — но меня прервали, приложив к губам тёплый палец.
— Никки, всё хорошо, — прошептал он. — Я в порядке. И даже больше чем в порядке. Сон с тобой творит чудеса.
Чуть было не ляпнула «очень сомнительно», но вовремя себя сдержала. И правда, если не считать лёгких теней, залёгших под его глазами, в целом умирающим, да и вообще больным, Эйдан не выглядел. Он даже поражал расслабленностью и умиротворением.
И я успокоилась, вновь откинувшись на подушку. Ровно до того момента, как прозвучал его вопрос:
— Что ты вчера сделала, что Клинт во всём сознался?
Мне так хотелось рассказать Эйдану правду, но я не могла. И даже не из-за конкретного запрета от Дэмиана, который не знала, как обойти. Мне было страшно… Будто слова могут разрушить то хорошее, которое, кирпичик за кирпичиком, выстраивалось между нами. Лишат меня тепла от его присутствия. Замедлят сердце, которое бьётся быстрее, когда он рядом, на расстоянии выдоха.
А ведь, возможно, он рядом именно из-за того, что я такое. От этой мысли хотелось малодушно спрятать лицо в ладонях.
— Угрожала, — наконец ответила я, надеясь, что на этом вопросы и прекратятся.
По задумчивому лицу Эйдана было видно, что он примеряет мой ответ ко вчерашним событиям, прокручивает их в голове так и эдак. Наконец, он хмыкнул и погладил моё плечо ладонью.
— Ты не перестаёшь меня удивлять, — карие глаза заблестели от восхищения. Теперь ладонь скользнула между мной и подушкой, а потом настойчиво притянула ближе. — Я думал, что знал о тебе всё, а в итоге не знал и половины.
Ох, ты даже не представляешь, насколько сейчас прав! Пришлось небрежно пожать плечами.
— Это, скорее, в состоянии аффекта. Я была не в себе из-за Хелла, из-за тебя, из-за того, что… В общем, не ожидала.
На этот раз он молчал пару минут, даря лёгкие поглаживания плечу. А я просто лежала, прислушиваясь к его дыханию. Вчерашняя ночь окончательно убедила меня, что дальше легче не будет. Что всегда, ощущая тепло его прикосновений, душу будет грызть мысль: «А что, если он это делает не по своей воле? Ты его одурманила. Подчинила. У тебя для этого были многие месяцы, и теперь он просто не может уйти».
— Могу я спросить о том, что произошло с Хеллом?
Внешне Эйдан никак не пытался показать своих чувств, но вот голос… Я не могла не отметить, что он едва заметно дрогнул. Любой другой на моём месте и не заметил бы, но я слишком хорошо его знала…