Глаза цвета спелых желудей глядели потерянно. Ульф убрал руку, которой касался губ Свейтлан. Сжал кулак, потер испачканные пальцы о кожу на внутренней стороне ладони.
Потом рука снова потянулась к ней. Узкая спина слишком удобно ложилась ему в лапы.
— И ты в моей жизни… ты в ней не поместишься, Свейтлан. Мой дом слишком мал для твоего дара. Как и моя жизнь. Я морской ярл. То есть ярл только по названию, без земель. Мой дед служил конунгу Эрхейма — а когда дослужился до главы оборотневой стражи, самовольно назвался ярлом. Просто чтобы утереть нос кое-кому из людей. Конунг тогда тоже хотел досадить кое-кому — так уж совпало. И щедро даровал деду право называться так и дальше. Но Ульвдан, в отличие от меня, ярл с землей. И большой властью. Он владеет Хрёландом, ещё парой островов помельче. Ульвдан даст тебе поместье. У тебя будет свой дом, Свейтлан. Больше и богаче моего. Рабы, стража…
Мягкий отказ, подумала Света. Такой же мягкий, как его прикосновения к её губам.
Она внезапно ощутила усталость. Слишком много всего случилось в этот день — бой, испытание её силы, неудачная попытка очаровать Ульфа…
Солнце за окнами каюты уже почти закатилось, в углах залегли серые тени. Но алые отсветы продолжали пылать на одной из переборок.
Оборотень молчал, не разжимая рук. Смотрел сверху вниз, как-то отстраненно.
Значит, прощаемся, печально подумала Света. И прижалась щекой к его груди.
Завтра они придут на Хрёланд. У неё останутся только воспоминания о нем.
Как странно, мелькнуло у Светы. Пока Ульф её хотел, она его побаивалась. Но как только он отступил в сторону, объявив её дар слишком большим для него — страх прошел.
***
Надо решаться, подумал Ульф.
Впрочем, решение было уже принято. Вот только радости он не чувствовал. Вся эта история снова закончится его одиночеством — потому что у Свейтлан всегда будет возможность избавиться от него.
Но решение принято.
Не надо было её обнимать, недовольно подумал Ульф. Слишком давно он расстался с Тюрдис. И с ней все шло плохо ещё до расставанья. А потом он прожил год одиноким волком — и вот что вышло. Согласился на все, стоило потискать девичье тело.
Причем потискать не как в прошлую ночь, когда он её поцеловал. Сейчас Свейтлан сама к нему прижималась.
Решение принято.
Это будет самое опасное мое плаванье, подумал Ульф. Но тот, кто хочет покоя — сидит в Ульфхольме.
Может, скрыть от неё хотя бы руну рабьей покорности? Наудис, для волков Наудр, Хель её задери. Просто чтобы не рисковать…
Но так будет ещё опаснее. Увидит где-нибудь сама, и обязательно захочет испытать.
Человеческие женщины — как щенки, все пытаются попробовать на зуб, не чувствуя опасности.
Ульф поморщился — и позволил себе чуть больше. Раз уж решение все равно принято. Ладони скользнули, изучая изгибы тонкой спины. Узость талии, то, как повернута гибкая шея — теперь, когда она прижималась к его груди щекой…
— Станешь моей женой, Свейтлан? — спросил Ульф, косясь на её макушку, удобно примостившуюся у него под подбородком.
***
Она дернулась от изумления — но длинные пальцы оборотня, уже добравшиеся до её затылка, придавили, не позволив вскинуть голову.
Может, ему легче сделать предложение, не глядя мне в глаза, торопливо решила Света. Неужели такой стеснительный? Да что-то не похоже…
Так будет лучше, подумал Ульф. Ему не хотелось сейчас видеть сомнение или нерешительность на её лице. А они там обязательно появятся. Женщины — как щенки, для них многое просто игра…
— Я человек взрослый, — спокойно объявил Ульф. — И ты не маленькая. Поэтому играть в женихи-невесты мы больше не будем. Но если ты захочешь чего-то другого — захочешь на самом деле, и я это почувствую — то дам тебе свободу. Согласна?
И как бывает иногда, в самый последний момент все сомнения Светы ожили. Что, если она согласится — а потом все окажется не так, как сейчас обещает Ульф? И он не отпустит? Даже с её даром, наверно, можно как-то совладать. Связать руки, убрать все руны, все, чем можно их нарисовать или вырезать…
Но я же сама этого хотела, подумала Света. И теперь уже точно — сама, осознано. Нагадала, наворожила, да ещё и упросила…
Рука оборотня переместилась на её спину, перестав давить на затылок. Света тут же вскинула голову. И кивнула. Быстро, не давая себе времени опять утонуть в сомнениях.
А потом она потянулась ладонями к его щекам. Ощутила под пальцами твердые желваки, идущие по нижней челюсти, под скулами. Кожа оказалась чуть колючей на ощупь. Может, у него даже в человеческом облике пробивается волчья шерсть? Или это обычная щетина? Ровный подбородок Ульфа покрывал серовато-молочного оттенка пушок…