Над темными крышами, смутно различимая во мраке, поднималась единственная башня крепости, к которой примыкал дом конунга. Там, в одном из концов длинного здания, находились опочивальни Олафа и его сыновей.
И как сказал Торгейр, именно там следовало искать Гудбранда и Сигтрюга. Племянник конунга, приезжая в Нордмарк, всегда останавливался в доме дяди…
Ульф мягким скользким шагом двинулся в сторону башни. Досадливо подумал на ходу — так он из оборотня превратится в няньку. Вместо того, чтобы побыстрей добраться до Гудбранда, приходится присматривать за человеком. Идти помедленней, чтобы тот не упал, не зацепился за что-нибудь мечом…
Торгейр топал с ним рядом, позвякивая кольчугой. Но крепость вокруг спала, и они в темноте обогнули женский дом, ещё пару кладовых — а потом вышли к башне, так никем и не замеченные.
Оттуда Ульф уже крался, двигаясь ещё медленнее и держась в паре шагов от каменной стены. От дальнего входа доносились звуки тихого разговора. Беседовали, как разобрал оборотень, о Гудбранде. Имя Сигтрюга прозвучало лишь один раз.
Остановился Ульф в десятке шагов от угла, подсвеченного неяркими отблесками альвова огня, горевшего у входа. Проворчал едва слышно:
— Посиди тут. Подойдешь, когда окликну. Главное, не шуми.
— Понял, — пробормотал Торгейр.
И Ульф двинулся вперед — но уже один, без человека на хвосте. Добрался до угла, выглянул.
Вход сторожили четверо. Горел фонарь, поставленный на утоптанную землю в трех шагах от двери, и двое мужиков мирно дремали, сидя под стеной. Ещё двое стояли возле двери, негромко обсуждая новость о том, что Гудбранд обещался повысить жалованье всем, кто служит в крепости — если они дадут клятву, что будут ему служить…
Ульф отступил назад. Тихо, медленно вытащил из ременных петель меч, опустил его на землю. Расстегнул уже не нужную перевязь, уложил рядом с мечом. Следом снял с шеи серебряную гривну, уложил поверх ножен.
И, стянув рубаху, обмотал ею меч, прихватив и гривну. Связал узлом рукава, закрепляя обмотку.
А потом снова взялся за перевязь. Скрутил её в тугой ком, отступил от стены шагов на пять — и швырнул так, чтобы перелетела через высокую дерновую крышу.
По ту сторону конунгова дома шумнуло. Стоявшие у двери обернулись в ту сторону…
Ульф метнулся вперед.
Меч в ножнах с глухим звуком ударил по шлему того, кто стоял поближе. Почти тут же приласкал второго.
Один из дремавших, встрепенувшись, открыл глаза как раз тогда, когда оборотень прыгнул к нему, разворачиваясь в прыжке. Спал стражник с непокрытой головой, пристроив шлем на колене — и оглобля меча упала ему на темя мягко, почти неслышно.
Удачная ночь, подумал Ульф, поворачиваясь к последнему стражнику. И ветер свистит по двору, приглушая звуки, и дует со стороны ворот, унося шум дальше, в горы…
Может, как раз из-за этой благодушной мысли, промелькнувшей в уме чуть раньше, чем следовало — но к четвертому стражнику Ульф запоздал. Мужчина успел вскочить, каркнул сипло:
— Тре…
Но оборотень, мгновенно оказавшись рядом, врезал рукоятью меча по разинутому рту. Крик оборвался, человек издал булькающий звук. Ульф добавил ещё — уже обмотанным мечом, по шлему.
И стало тихо. Потом по камню цокнуло железо, из-за угла высунулся Торгейр. Спросил быстро:
— Как ты? Со всеми справился?
Ульф в ответ только молча оскалился. Подумал недовольно — ведь велел же сидеть тихо, пока не позову…
Но отвлекаться не следовало, и Ульф быстро повел головой, принюхиваясь.
Из-под двери конунгова дома текли запахи людей, стоявших на страже в коридоре, куда выходили двери опочивален. Там было человек шесть, не меньше.
А ещё из-за двери доносились шаги. Шум у входа услышали, кого-то из воинов послали узнать, в чем дело.
— Как войду, прикроешь дверь, — тихо бросил оборотень Торгейру, который по-прежнему выглядывал из-за угла.
А потом замер возле косяка, вжавшись в стену. И едва дверь открылась, одной рукой сгреб кольчугу на груди человека, уже занесшего ногу над порогом. Рванул его вперед, разворачивая вокруг себя — так, что голова в шлеме врезалась в каменную кладку. Железо глухо загудело, подшлемник, набитый шерстяной волосиной, смягчил удар…
Тело ещё падало — а Ульф, пригнувшись, уже мчался длинными прыжками по коридору. С размаху налетел всем телом на воина, стоявшего первым. Тот завалился назад, на следующего мужика.
Оборотень ещё успел врезать под лицевую пластину падавшего — рукой, свободной от меча. Тут же вскинулся, отталкиваясь от уже обмякшего тела…